"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Маяк в тумане (Повесть)" - читать интересную книгу автора

привозить дикий камень для стен и старый кирпич для печки.
С огромной яростью орудуя киркой, принялся он рыть канавы для
фундамента и потом закладывать их бутом... Это было осенью, когда с поля и
огорода все уже было снято, а если табак еще зеленел густо, то листья его
шли уже от боковых побегов: такие листья не собираются, они красуются только
до первого мороза, который одним ударом превращает их в бессильные
кофейно-рыжие тряпки.
Дрок клал фундамент на извести, как заправский каменщик, сделавши себе
из дырявой ряднины фартук, но все не хватало у него песку, и он говорил
удивленно: "На ж тебе, как эта звестка песок жрет!.. Все одно, как свинья
полову!.."
И шел с мешком на пляж, а когда тащил оттуда полный мешок мокрого
песку, то шея его багровела, вздувалась и пульсировала звучно, а в голову
снизу било жаркими железными обручами и бухало там, как в пустой бочке.
Должно быть, здешние горы строили свои крутобокие массивы с таким же
напряжением, с таким же остервенением, с такою же злостью силы... И только
время пригладило их, взъерошенных, только воды и ветры обрушили вниз все их
колючее, острое, непримиримое и укрыло их дикие известняки и граниты
однообразно-ласковым буковым лесом.
Класть прогоны на фундамент и устанавливать на них балки в отвес
помогала Дроку жена Фрося.
Она не хотела, она ворчала, она говорила:
- Нанял бы ты лучше плотников на день!
Но кричал, свирепея, Дрок:
- Ка-ак это "нанял бы"?!. Это чтобы они с меня по пьятерке содрали?.. И
чтобы всеми считалось это наемный труд?.. Нехай они з меня заработают, как я
подохну!.. А как я себе зараньше, перед смертью, гроб сделаю, то вот они с
меня что заработают!
И перед самыми глазами Фроси (зеленоватыми, с золотыми блестками) тряс
очень жестким кулаком, заляпанным сосновой смолой.
Смолоду Фрося, должно быть, была и весела, и беззаботна, и миловидна,
потому что и теперь еще осталась, хоть и слабая, игривость в глазах и
розовели иногда тонкокожие щеки. Но подобрались уже щеки, втянулись, губы
подсохли, шея пошла складками, светлые волосы потемнели, поредели.
- Держи стояк, иди! - командовал Дрок. - Потрафляй, абы шпенек в гнездо
вошел!
И Фрося, взглянув на него исподлобья, обхватывала столб огрубелыми,
хотя и тонкими в запястьях, шелушащимися руками.
Дом себе ставил Дрок не в котловине на горе, где было его поле, а
гораздо ниже, в балке, где прежний владелец этого участка выкопал колодец. О
бывшем владельце здесь не осталось памяти, даже и смутной, а колодец Дрок
сам вычистил и огородил. И теперь, когда, отдыхая, пил взятую оттуда воду,
он говорил вполголоса, оглядываясь кругом, Фросе:
- Ну, ты где еще такую воду пила, а?.. Я все здесь колодцы и фонтаны
перепробовал, также и казенный водопровод, - не-ет, брат!.. Ты только языком
своим бабским дзвону об этом не давай!.. После такой воды и зельтерской пить
не захочешь...
Все было податливо и укладисто: земля, камень и дерево, но оказался
очень коварен один продольный верхний прогон. Гнезда в нем выдолбил Дрок по
нижним концам столбов, но разошлись немного верхние, и когда Фрося, стоя на