"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Лютая зима (Эпопея "Преображение России" - 9)" - читать интересную книгу автора

Больше же всего, господа, бойтесь вы говорить с женщинами! Вы скажете, что
это вы и без меня знаете отлично. Не сомневаюсь, однако и самое лучшее
знание не мешает освежать в памяти. Женщина устроена так, что и хотела бы,
да положительно не в состоянии не разболтать того, что она узнает. А на
фронте на каждую женщину смотрите как на шпионку... А насчет нашего полка я
должен вам сказать, что он лицом в грязь не ударит. За эти несколько месяцев
моего командования полком мы с вами проделали огромную работу, и поверьте
мне, что полк наш подготовлен не хуже любого кадрового полка начала войны, -
да, да! Но когда я говорю - "не хуже", то это просто излишняя и ненужная
скромность. Он подготовлен гораздо лучше любого из кадровых полков, потому
что усвоил годовой опыт войны. Я говорю это вам потому, что видал много
кадровых полков начала войны и сам несколько месяцев провел на фронте. Наши
люди только что не обстреляны, но это, господа, до первого боя, до первых
потерь от огня. Что полк наш будет из лучших пехотных полков, а отнюдь не из
худших, в этом уж поверьте моему опыту. А теперь касательно ближайшего, что
нам предстоит: посадки нижних чинов в вагоны. Об этом вы прочитаете завтра в
приказе по полку, но несколько слов я считаю нужным сказать вам сейчас...
Полковник Ковалевский говорил так довольно долго. Он вообще говорил
охотно, без всяких видимых усилий находя нужные слова.
Это был человек большой энергии, сразу поставивший ротные, батальонные
и полковые ученья так, что даже и прапорщик Ливенцев, вообще склонный очень
взыскательно относиться и к себе и к людям, не мог найти в нем
сколько-нибудь крупных недостатков.
Правда, полк при Ковалевском попал чуть ли не сразу на лагерную службу,
которая и в полках мирного времени очень резко отличалась от казарменной,
зимней, однако эта служба вся целиком была приурочена к идущей теперь войне
и тем становилась осмысленней; даже во время стрельбы по мишеням введено
было, как строгое правило, мишени называть "неприятелем". Очень часты были
двусторонние маневры, ночные тревоги. Самим командиром полка муштровались
команда связи и команды пеших и конных разведчиков, причем команда пеших
разведчиков не уступала в числе конной, - до ста человек в каждой; набрана
была и учебная команда, готовившая унтеров. Солдат учили многому: не только
копать мелкие и глубокие окопы и землянки, метать ручные гранаты, резать
колючую проволоку ножницами и рубить ее топорами, но и плести фашины из
хвороста и маты из соломы и камыша.
Ковалевский не раз и вполне искренне жаловался, что стоянка полка
неудачна, потому что кругом ровные поля, и нельзя было показать ни молодым
офицерам, ни солдатам, как ведется бой в пересеченной местности и в лесу,
днем и ночью.
Однако и выправкой, и строем, и ружейными приемами тоже занимались в
полку, потому что, как объяснял Ковалевский, "солдат всегда должен
чувствовать себя солдатом, а не каким-то буром-партизаном; только тогда он
может выдержать современный бой".
И громоздкий Ваня Сыромолотов сделался адъютантом полка по его приказу.
Ливенцев попробовал было заметить тогда:
- Господин полковник! Ведь он - бывший чемпион мира, и вдруг вы его - в
адъютанты! Это все равно что Геркулеса посадить за прялку.
Но Ковалевский ответил ему очень живо:
- Вот потому-то я его и назначаю адъютантом! Чтобы быть адъютантом в
полку, на фронте, нужно быть именно чемпионом. А человек средней силы не