"Ольга Сергеева. Дочь кузнеца ("Дочь кузнеца" #1) " - читать интересную книгу автора

лишь однажды: когда отряд дружинников въехал в деревню. Это была последняя
деревня на их пути. Телеги уже ломились от добра - в этом году они собрали
хорошую дань для своего князя. К тому же дом был уже совсем близко.
Дружинники знали это, в отряде витало нетерпение, никто не хотел
задерживаться в этой деревне надолго. Старшина, вполне разделяя чувства
своих ребят, направил своего коня прямиком к дому старейшины. Он собирался
закончить с делами как можно быстрее и, может быть даже, не оставаться здесь
на ночлег.

Старейшина, предупрежденный шустрыми мальчишками, вышел встречать их на
крыльцо. Это был совсем древний старик. Годы не пощадили его, согнули
пополам. Он стоял, опираясь на посох, и его голова мелко подрагивала, но
когда он поднял взгляд на дружинников, глаза его оказались острыми и умными.
Занила откинула полог телеги, с интересом наблюдая все, что происходит
вокруг. Как и в деревне, откуда забрали ее, к дому старосты стали собираться
все жители деревни.

Дружинник спешился и подошел к старейшине, который поприветствовал его
старчески дребезжащим голосом и тут же завел длинный разговор, интересуясь,
хорошо ли доехали "дорогие гости". Наверное, никогда терпение не давалось
дружиннику с таким трудом! Все его планы о том, чтобы быстро забрать
причитающуюся дань и уехать, рушились. Не зря местные жители выбрали себе
такого старосту! Старик был дряхл и, казалось, готов был развалиться от
малейшего дуновения ветра, но ум его работал быстро, и хитрость с годами
только прибыла. Он с живописными подробностями описывал все беды,
свалившиеся за год на его несчастную деревню, нищету местных жителей и... их
преданность князю!

Дружинник нередко сталкивался с подобной линией поведения: описать
бедственное положение деревни, чтобы сбавить дань. Но чтобы настолько
искусно! Ни к одному слову не придраться! И, словно бы невзначай, старик
упомянул своих родственников, живущих в княжеской столице. Словно намекнул:
тронь меня - до самого князя дойду, расскажу, как его верноподданных
обижают!

Дружинник чувствовал, как в бессильной злобе сжимаются его кулаки. Нет,
он, конечно, справится. Он не первый год собирал дань для своего князя и не
таких еще старейшин обламывал, но время... Оно уходило. Он спиной ощущал
растущее раздражение своих ребят, но ничего не мог сделать: раньше
завтрашнего утра из деревни не выехать, а может еще и не на один день
придется задержаться, пока обшаришь все дома, залезешь во все погреба,
перетрясешь все закрома!

Старик тем временем, опираясь дрожащей рукой на свой костыль, спустился
с крыльца и пошел вдоль телег с данью, расхваливая богатства, которые
дружинники везли своему князю, и одновременно сетую на собственную бедность
и немилость Богов. Старик доковылял до последней телеги, и тут его взгляд
остановился на маленькой девочке, укутанной в лисью шубу. Старейшина
повернул свою трясущуюся голову к дружиннику и поинтересовался, откуда
взялось у них это дитя. Дружинник хотел было ответить старику, что не его