"Ольга Сергеева. Дочь кузнеца ("Дочь кузнеца" #1) " - читать интересную книгу автора

стараясь придать себе грозный вид:

- Где ж ты была, постреленок? С рассвета тебя нет! Да в чем ушла? -
накинулась на нее она уже серьезно. - Не видела разве, на улице зима?! А ну
как накинется на тебя с ели лесовик? Да будешь неделю трястись в лихоманке?
С печки тогда не спущу! Так и будешь в избе сидеть! Просись не просись - на
улицу не выпущу!

Но девочка словно и не слышала материных слов. Она бросилась к сестре,
обняла ее, прижалась к ней:

- Ой, Мирима, какая же ты красивая!

Первой засмеялась Мирима, за ней звонкими колокольчиками залились
младшенькие сестренки, и даже мать улыбнулась, обняла их. Прижала к своей
груди. Так они и стояли какое-то время - четыре дочери и мать - счастливые
одним счастьем на пятерых!

Потом уже, раздевшись и устроившись поближе к теплому боку большой
печки, Занила рассказывала матери, что была у отца, что он закончил работу и
совсем скоро придет домой. Молчала она только об одном - о серебристом
клинке, неясно мерцающем в сумраке кузницы, ждущем своего хозяина...

Кузнец прибрался в кузнице: негоже закончить работу, да так и уйти,
оставив огонь не затушенным, инструменты не вычищенными и не прибранными.
Обидится добрый молот - откажется служить своему хозяину - будет вырываться
из сильной руки. Ни одну работу тогда не сделаешь, даже подкова справной не
получится. Осерчает батюшка-дух огня: не терпит он нерадивых служителей,
уважения к себе требует, а иногда и жертвы... Батюшка-огонь сам выберет, кто
ему люб, и если не понравится ему человек, взявшийся за кузнечное дело, все
может случиться. Может и искра шальная вылететь из горна да попасть на
деревянный сруб. От одной искры может заняться пожар. А если уж совсем
осерчал батюшка-огонь, может и человек живым из кузни не выйти! И такие
жертвы иногда ему бывают любы!

Так учил кузнеца отец. Поэтому всегда, разжигая огонь, готовясь ковать
большой ли плуг, или маленький гвоздь кузнец кидал в очаг краюху хлеба: твой
хлеб, батюшка! Без тебя не ели бы, твоей милостью достаток имеем! И
батюшка-огонь принимал подношение, ни разу он не наказывал кузнеца: знать,
признавал в нем сына.

Вот и сейчас, следуя заветам предков, кузнец, гася огонь, не стал
заливать его водой: огонь и вода - древние и непримиримые враги, нельзя так
оскорблять батюшку-кормильца! Кузнец засыпал очаг песком, красные угли
зашипели совсем не сердито и погасли. Мужчина еще раз оглядел кузнецу и
остался доволен. Инструменты все вычищены и прибраны по своим местам. Можно
идти домой. Там уж и жена его, наверное, заждалась и старшенькая дочка,
которую сегодня сводят со двора... Вот только длинный сверток на верстаке не
давал ему вздохнуть спокойно. Что же было в этом мече? Какую силу он вложил
в него, сам того не желая? Батюшка-огонь, подскажи!..