"Виталий Сертаков. Заначка Пандоры " - читать интересную книгу автора

шанс оторваться, позвать на помощь, поводить их за собой хотя бы минут
десять... Смело, но бестолково, с чего начали, тем и закончим. Пеликан меня
поймет, но не одобрит. Ладно, сказал я себе. По крайней мере впереди не
Антарктида.
- Но у нас нет мексиканской визы, - робко напомнил я.
- А ты поедешь со мной?! Ты просто представить себе не можешь, как это
здорово! Это же самая-самая мечта, я уже верить перестала, что она сбудется!
Сколько радости детской, с ума соскочить можно.
- У нас ничего нет для такой дороги, надо купить много... - Я искал,
как добраться до телефона. - Мое барахло у тебя осталось. И кроме того...
Нас будут искать, надо предупредить...
- Они всё сделают, - затараторила она, - и денег дадут, и всё купят. Но
домой нельзя, нас поймают. И звонить никому нельзя.
- Кто тебя поймает?
- Как только я сама разберусь, я тебе расскажу. Честное слово!
- Черт с ним! По крайней мере что мы там будем делать?
- Ждать!
Она помахала рукой старику. Он прекратил набивать трубку и дружелюбно
помахал в ответ. Водитель тоже откликнулся, приподнял панаму. Когда он
ухмылялся, хотелось отвести глаза, потому что оба шрама, тянувшиеся через
левую щеку к горлу, стягивали его милую физиономию на сторону.
- Чего ждать?
Она повернулась и коротко поцеловала меня в губы.
- Я тебе безумно благодарна. Я очень хочу, чтобы ты поехал со мной, мне
так страшно... Но я не заплачу, если ты откажешься. Они предупредили, что за
твою жизнь не отвечают.
Она встала и сделала шаг к машине. Шофер отшвырнул окурок и вернулся за
руль. Дед курил, выдыхая сизые табачные облака. Под солнцем я сумел его
более-менее рассмотреть.
Под непроницаемыми темными щелками набрякли мешки. Многочисленные
морщины прорезали коричневую кожу. Узкая грудь, худощавые ноги в свободных
белых брючках и легких сандалиях. На щиколотке, там, где заканчивалась
штанина, поблескивал свисающий краешек браслета. Сколько поколений его
предков насиловали европейцы? Или, напротив, ему удалось сохранить чистую
кровь? Я представил такие же глаза в завесе дыма четыреста лет назад, когда
запыленные, испуганные воины спешили доложить вождю о кровожадных белых
людях, вышедших из больших лодок. Подобно изваянию, стоял его предок, глядя
с вершины ступенчатой пирамиды на огонь и дым, окутавшие его страну. Не в
силах остановить кошмар, он втайне решал, как спасти главное...
Я ей вполне поверил. Меня на самом деле никто не задерживал. Шофер
развернул машину. Дед выбил трубку, поднял свою поклажу. То квадратное, что
лежало в пакете, было, видимо, довольно тяжелым или хрупким: старик
обращался с ним очень бережно. Но молодые не вмешивались. Видимо, им даже не
было позволено притрагиваться к вещам босса.
Очень возможно, что ближайшие часы в обществе этих ребят приведут меня
на больничную койку, а то и в могилу. Подохнуть в чужой войне, не имея даже
представления, за что воюешь? Нет у меня таких инструкций. Инна сделала еще
шаг и обернулась. Ветер ворошил ее волосы, торнадо тополиного пуха кружилось
под ногами. Счастливое немецкое семейство - родители и мальчишки-погодки лет
двенадцати - попрощались с лошадьми и, гомоня, усаживались в машину. Тренер