"Виталий Сертаков. Рудимент " - читать интересную книгу автора

cнаружи собачий холод. Я так много ем, я жую, не переставая, но ничего не
помогает. Я не могу остановить трясущиеся пальцы. Мне холодно. Было бы
здорово остаться, переждать хоть одну ночь в тепле и увидеть твой ответ, к
тому же я так хочу спать...
Я знаю, спать мне нельзя. Потому что сон не принесет успокоения, не
даст отдыха, напротив, проснувшись, я могу стать совсем беспомощной,
возможно, не сумею подняться. Потому что они в пути, и у них собаки, и эти
жуткие шприцы, это намного хуже, чем пули, поверь мне. Пуля пробивает тебя,
это очень больно, но недолго. А после их уколов боль не отпускает много
часов, и еще, меня все время рвет. После их уколов я сутки не могу попасть
ложкой в рот, а суставы выворачиваются наизнанку. Но боль можно вытерпеть. Я
столько натерпелась, за десятерых...
Страшнее другое: я забываю. Однажды я два дня не могла вспомнить
собственное имя, мне хотелось умереть.
Кроме того, они норовят причинить как можно больше страданий, они
всегда, когда скручивают руки, даже когда не сопротивляешься, нарочно давят
на болезненные точки. Раньше я не верила, что можно получать удовольствие,
мучая других людей, а теперь убедилась в этом на себе. Это не удовольствие,
это глубже, и...
Как бы тебе объяснить? Это естественнее, чем удовольствие, это чувство
дремлет где-то внутри, оно сродни предвкушению от оргазма, или от рождения
ребенка. Это наслаждение, если можно получать наслаждение от кошмара. Но
миллионы людей ведь обожают кошмары, правда, Питер? Один раз, когда я не
хотела идти на операцию, кто-то из санитаров незаметно заехал мне в грудь, и
я несколько минут не могла дышать. Жаль, я не запомнила, кто тот мерзавец, я
бы заставила его всю жизнь мочиться под себя. Наверняка, они не будут в меня
стрелять. Хотя лучше бы застрелили, потому что живая я принесу им много
хлопот...
Прости меня, милый Питер. Я так не хотела доставлять тебе неприятности,
ты - теперь единственный из людей, из тех, кому я верила. Теперь я верю тебе
одному, одному в целом свете, потому что ты не такой, как это племя вонючих,
разлагающихся червяков. Они разлагаются еще при жизни, Питер, большинство из
них давно мертво, просто не знает об этом. Сейчас я напишу и побегу вниз, за
бургерами. возможно, я возьму немного виски, здешнему бармену наплевать на
мой возраст. Знаешь, Питер, последние дни я многое передумала. Возможно, ты
был прав.
Всем на всех наплевать, и нет никакой великой мечты. Она прилетала
когда-то к людям, но умерла. Всем на всех наплевать. Боже мой, под столом у
меня гора оберток от жратвы... Если бы они не боялись потерять место, то
принесли бы мне что угодно, хоть целый мешок героина, невзирая на возраст,
не спрашивая документов. Мой автобус через два часа, и, если повезет, смогу
проехать до темноты еще сотню миль. Не знаю, найду ли там компьютер, но
постараюсь. Мне надо кое-что успеть...
Милый, милый Питер! Так не хочется писать о грустном, я знаю, ты будешь
волноваться, а волноваться тебе нельзя, и доктор будет злиться, что тебя
снова что-то взволновало, и будет бояться, что у тебя начнется припадок.
Хотя я не сомневаюсь, что тебя порядочно доставали, когда я сбежала.
Наверное, тебе пришлось туго, любимый, прости! Надеюсь, что у них не хватило
подлости вымещать на тебе злобу! Если кто-то осмелится причинить тебе зло, я
его уничтожу. Это точно. Никто не имеет права трогать такого человека, как