"В.Серебряков, А.Уланов. Оборотень в погонах " - читать интересную книгу автора

всех, кто служил в спецчастях за последние... Даже если отбросить всех
полуэльфов, оборотней, и прочих... а ведь на нелюдь и на нечисть списки
были все в том же пятом архиве, вот и гадай кто из них кто... Да и к тем
спискам, что есть, военные в жизни никого не допустят, удавятся, но не
допустят, а скорее - сам кого хошь удавят.
А наугад ловить - до Страшного Суда не поймаем.
Картина, представшая перед моим внутренним взором, была настолько
уныла и безрадостна, что я не выдержал и застонал.
- Да ладно тебе.
- Так ведь труп-то на моей земле! - провыл я. - Значит, "глухаря"
этого на меня повесят. А до конца квартала две недели осталось, и фиг я за
эти две недели успею раскрываемость исправить. Хорошо еще если одна только
премия мимо пролетит, а ведь можно и выговор схлопотать.
- Да ладно тебе, - повторил Колька. - Как будто на тебя одного
повесят. Все мы на этом деле висеть будем, одна наша следственная бригада
чего стоит - Никодимов и Колесник во главе, чуешь, какие зубры в дело
пошли. А еще РУБОН, а еще Петровка, а еще хранители параллельное
расследование вести будут. Кто уж тут какой-то райоделовский опер по особо
грешным - так, ноль без палочки. Все на одном глаголе повиснем. Ну когда
тебе еще случай представится в такой компании концы отдать?
- А не пошли б вы все? - уныло предложил я.
Колька внезапно расхохотался.
- Чего это ты? - насторожился я.
- Да так, - все еще продолжая смеяться, выдавил он. - Вспомнил. Иду я
третьего дня по 14-ому отделению, дело одно на доследование волоку, а
навстречу мне Серега Ухин, ну, помнишь, черный такой... да знаешь ты его,
мы еще зачет по метанию вместе с ним сдавали!.. так вот, идет он мне
навстречу, а рожа у него ну точь-в-точь как у тебя - аллегория на тему
вселенской печали.
- И?
- Ну я и спрашиваю, чего, мол, Серый, ходишь смурной, словно упырь
пережаренный, посетителей распугиваешь?
- А он?
- Да вот, говорит, понимаешь, такое дело. Маньяк у меня на участке
завелся. Да не простой, а оборотень.
- И?
- Ну вот я спрашиваю, много, мол, народу загрыз? А он мнется чего-то.
Да как, говорит, сказать, не так чтобы.
Мне стало интересно. Слухами земля полнится, но о маньяке-оборотне на
соседнем участке я еще не слыхал. Хотя, по идее, уже должен был бы.
- Ну я его дальше пытаю, - продолжал Колька, - как он нападает, что с
жертвами делает: на части разрывает, кровь пьет или какие-то органы
пожирает? Что экспертиза говорит - волк или кто? А Серый вдруг из
трупно-зеленого красным делается и тихо так бормочет - да нет, не волк.
Бобер он. Деревья он грызет, и ножки у скамеек. Уже одиннадцать скамеек
обрушил.
И тут я расхохотался. Так, словно угодил в облако "щекотала". Слезы
брызнули из глаз, в горле запершило, я согнулся и едва не упал.
На меня начали оглядываться. Кто-то из больших начальников,
полуобернувшись, возмущенно цыкнул - как, мол, можно смеяться в такой