"Эрнст Сетон-Томпсон. У барсука" - читать интересную книгу автора

заметить, как что-то белое мелькнуло в земляной щели. Барсуки были хорошо
знакомы ему, между тем это странное существо было светлым с головы до ног и
не имело темных отметин. Всадник осторожно подъехал на двадцать ярдов ближе
и стал ждать.
Через несколько минут серо-желтый округлый комок появился вновь, и
вскоре стало ясно, что это голова ребенка. Всадник спрыгнул на землю и
бросился к норе. Однако мальчик тут же исчез, забился в свое логовище как
можно глубже - человек не мог дотянуться до него - и нипочем не хотел
вылезать. Без сомнения, это был исчезнувший Гарри Сервис. "Гарри! Гарри!
Разве ты не узнаешь меня? Я твой двоюродный брат Джек", - ласково и
осторожно звал молодой человек. В ответ ребенок заурчал, как звереныш, и еще
глубже забился в нору.
Тогда Джек достал нож и начал копать, увеличивая вход до таких
размеров, чтобы можно было ему самому туда протиснуться. Наконец он поймал
мальчика за руку и, несмотря на его крики и сопротивление, извлек наружу. Но
тут из норы выскочила барсучиха-мать. Со злобным рычанием бросилась она на
пришельца. Человек отогнал ее ударом хлыста, затем сел в седло со своей
драгоценной ношей и поскакал прочь. Барсучиха-мать пыталась преследовать
всадника некоторое время, но скоро отстала.
Тем временем отец Гарри, идя к дому с другой стороны, увидел странное
зрелище: лошадь, скачущую бешеным галопом по прерии, и молодого человека
верхом на ней с маленьким чумазым ребенком на руках, который кричал и даже
рычал, пытаясь вырваться из плена. Не в первый раз за последнее время
приходилось отцу испытывать сильное потрясение, и все же он побледнел, у
него перехватило горло, когда ветер донес слова: "Слава богу, я нашел его!
Он цел и невредим!" Тогда отец кинулся навстречу, восклицая: "Сын мой! Сын!"
Но его ждал отчаянный отпор. Ребенок сверкал глазами, как загнанная
кошка, он шипел на отца и размахивал рукой так, словно у него была когтистая
лапа. Страх и ненависть - вот все, казалось, что он мог выразить. Дверь дома
резко распахнулась, и мать, не помнившая себя от горя, а теперь теряя
рассудок от радости, бросилась к ним. "Мой дорогой! Мой дорогой мальчик!" -
рыдала она. Однако Гарри сильно изменился с тех пор, как покинул отчий дом.
Он отпрянул прочь от объятий, спрятал лицо в меховой куртке всадника,
нашедшего его, рычал и царапался, как зверек. Но сильные руки подняли его и
усадили на материнские колени; и снова вокруг была старая, знакомая комната
с картинками по стенам, с часами, тикающими, как прежде. И все тот же запах
копченой свинины чувствовался здесь, звучал голос сестры, отец шагал из угла
в угол, и, наконец, руки матери, их волшебное прикосновение и слова:
"Дорогой мой! Мальчик мой! О Гарри, разве ты не узнаешь свою маму! Сын мой,
сыночек!" Постепенно сопротивляющийся зверек становился все тише, его
животный гнев проходил, его жестокое ворчание и шипение прерывалось
короткими всхлипываниями, затем хлынул поток слез, и возглас: "Мама!
Мамочка! Мамочка!" - означал возвращение к прежней жизни. Мальчик приник к
материнской груди.
Но едва только матери удалось уговорить и успокоить ребенка, тихо
поглаживая его лоб, как вдруг в открытых дверях дома раздался странный
урчащий звук. Все обернулись и увидели зверя, который своими передними
лапами поднялся на порог. Отец и брат воскликнули: "Взгляните, барсук!" - и
потянулись к заряженным ружьям, но мальчик снова издал резкий крик. Он
вырвался из материнских объятий и подскочил к двери со словами: "Барсучок!