"Эфраим Севелла. Мужской разговор в русской бане" - читать интересную книгу автора

- Коммунистам слезы не к лицу,- укоризненно сказал Егоров.-Умели
гадости делать - умейте держать ответ. Попрошу партийные билеты.
- Ни за что! - встрепенулась пижама и стала в петушиную позу.- Только
своему непосредственному руководителю, секретарю райкома партии я верну его.
Больше никому!
. - Не мельтеши, - поморщился Егоров. - Сядь! Устав знаешь. Не нужен
мне твой партийный билет. Сдашь его кому следует, когда выметут из партии,
как мусор, как сорную траву, чтоб освежить, очистить атмосферу в наших
рядах. Мне нужен номер партийного билета. А вы,- Егоров устало кивнул
Анатолию,- запишите. Заодно велите швейцару принести их паспорта. Ее - тоже.
Одутловатый упавшим голосом пробормотал номер своего партийного билета
и спрятал его дрожащими руками куда-то в недра шкафа. Анатолий для видимости
черкнул что-то в своей записной книжке. Швейцар принес снизу два паспорта,
передал их Анатолию и аккуратно закрыл за собой дверь, снова заняв свой пост
в коридоре. Анатолий с каменным лицом протянул паспорта Егорову. Тот
небрежно раскрыл один, перевел взгляд с одутловатого на фотографию в
паспорте, раскрыл второй.
- Опустите простыню,- строго велел он.-Я хочу сверить лицо с паспортной
фотографией. Не стесняйтесь. Стесняться надо было раньше, когда штаны
снимала.
Простыня поползла с подушки, открыв кудрявую, в искусственных завитках
голову довольно молодой женщины со смятым, без косметики лицом и припухшими
губами. В ухе поблескивала золотая сережка.
Она щурилась на свет, и вид у нее был загнанного, запуганного зверька.
- Ну, что ж,- вздохнул Егоров.- Все соответствует. Номер вашего
партийного билета?
- Он... у меня в комнате... отвернитесь, я оденусь... и принесу...
- Не надо одеваться, лежите, как лежали. Как говорят юристы, на месте
содеянного преступления. А в вашу комнату мы сходим потом. Какую должность
занимаете?
- Директор Дома культуры...-залепетала она,- занимаем первое место в
области... за достижения...
- Знаем ваши достижения,- оборвал Егоров.- Вам не Домом культуры
заведовать, а публичным домом. Но, к счастью, таких в нашей стране нет. А
есть отдельные личности, позорящие высокое звание советского человека, да
еще к тому же члена славной Коммунистической партии..
Егоров вошел во вкус. Он получал истинное удовольствие, поучая этих
испуганных и жалких людей.
- Судя по отметкам в паспортах,- продолжал он,- вы оба семейные люди.
Вы имеете жену, а вы - мужа. И они, бедняги, вам доверяют, даже не
подозревают, чем вы тут в гостинице занимаетесь. Я думаю, им будет весьма
интересно узнать об этом.
- Господи! - запричитала в постели женщина.- Не губите! Пощадите! Ведь
есть же у вас сердце?
- У меня есть сердце. Коммуниста. Я исполняю свой партийный долг.
- Дорогой товарищ, - вдруг перебил плаксивым голосом одутловатый.-
Простите нас. Это случилось^ впервые... не знаю как... Я больше не буду...
Даю честное партийное слово... Не верите? Могу на колени встать.
Он тяжело, с одышкой опустился на колени и пополз к Егорову, протягивая
в мольбе руки.