"Эфраим Севелла. Мужской разговор в русской бане" - читать интересную книгу автора

чего-нибудь горячительного? Чего изволите? Коньяку или шампанского?
- Нам бы водочки,- потупилась Дуня.- Не откажемся.
Пока Зуев нетвердой рукой доставал из холодильника и наливал в стакан
водку, Лунин и Астахов, подавляя смущение, рассматривали Дуню, ставшую в
изгиб рояля, облокотившись на деку, как концертная певица, собирающаяся
запеть. У нее была крепко сбитая фигура с выпуклым животом рожавшей женщины,
широкими бедрами и круглыми деревенскими коленями. Груди налитые, чуть
вислые, с большими коричневыми сосками. В паху и под мышками курчавились
жесткие на -вид черные волосы. С лица не сходила глупая и добрая улыбка.
И при том, что и Астахов и Лунин в своей жизни повидали достаточно
женщин и красивей и стройней, от Дуни на них повеяло такой притягательной
бабьей силой и бездумной ласковостью, что они почти одновременно ощутили
возбуждение.
- Царевна-несмеяна, - шепнул Астахов Лунину, а тот в ответ:
- Василиса Прекрасная.
Дуня взяла у Зуева стакан, отставив мизинец, и звонко сказала:
- Со знакомством!
Опорожнив одним глотком стакан, она поставила его на рояль и кокетливо
спросила:
- А вас-то как величают, не знаю. А полагается знать.
- Ну, раз полагается, то начнем с меня. Виктор Иваныч,- Зуев церемонно
пожал Дуне руку.-А этот, с красивой шевелюрой,- Сергей Николаич. И Александр
Дмитрич - тот, что с усами.
- Очень приятно,- улыбнулась каждому Дуня и добавила: - Можете
поздравить меня, товарищи. Меня приняли в кандидаты партии. Райком утвердил.
Это было так неожиданно сказано, с такой наивной простотой, абсолютно
не вяжущейся со всей обстановкой и голыми телами, что мужчины какой-то миг
сидели окаменев, с раскрытыми ртами и потом вместе разразились хохотом.
- Так это же крупнейшее событие в жизни нашей партии! - завопил,
задыхаясь от смеха и выплясывая нагишом на ковре, Зуев.- Теперь мы
действительно непобедимы!
- Ох, и маяли меня, маяли, - пожаловалась, ища сочувствия, Дуня. - Все
вопросы, да вопросы... и такие каверзные...
Ты хоть не ударила в грязь лицом? - все еще смеясь, осведомился Лунин.-
Отвечала-то как следует?
- Да так... ни шатко, ни валко... Кое-что ответила... кое-что
запамятовала... Да ведь я так считаю... на все вопросы дать верный ответ
может один человек...
- Кто? - со слезящимися от смеха глазами выдохнул Астахов.
- Чай, только Карл Маркс.
Ее слова потонули в хохоте. Лунин, постанывая, только и повторял:
- Ну, Дуня, всю теорию превзошла... Тебя сейчас на мякине не проведешь.
- Да меня и раньше-то не очень-то объедешь,- совершенно серьезно
отвечала Дуня, - а теперь-то уж конечно...
- Ладно! - хлопнул в ладоши Зуев с багровым от смеха лицом.-Кончай
базар! Как говорится, ближе к телу! Приступим, Авдотья Ивановна. Только уж
сегодня, матушка, должна показать класс! В честь такого события.
- А на нас никогда не жаловались,-с достоинством ответила Дуня,
скрестив руки перед собой и приподняв обе груди.- Я же проходила моральный
кодекс строителя коммунизма... Когда Программу партии учила. А там что