"Эфраим Севелла. Мужской разговор в русской бане" - читать интересную книгу автора

И она положила трубку.
Я был в западне. Спасения не было никакого, кроме как откупиться этой
тысячей в надежде утолить, наконец, аппетит этих двух хищниц. Но где взять
тысячу в городе, в котором я уже не живу больше года, и получаю жалованье за
тысячу километров отсюда? Схватить такси и помчаться по полузабытым адресам,
испрашивая у бывших своих приятелей в долг хоть сколько-нибудь, чтобы к
вечеру, объехав всех, собрать сумму?
В совершенно зачумленном виде я метался по холлу гостиницы, перебирая в
уме различные варианты, когда вдруг увидел вчерашнего грузина. Он узнал меня
и удивился:
- Послушай, дорогой, тебе нельзя много пить. На тебе нет лица! И в этом
я виноват.
Я объяснил ему, почему на мне нет лица, и кратко изложил содержание
телефонного разговора.
Так сколько тебе надо? - спросил грузин. - Всего-навсего тысячу рублей?
Я тебе дам.
То есть как? - ахнул я. - Как я могу у вас взять? Вы даже не знаете ни
моего имени, ни кто я и откуда. Как вы можете быть уверены, что я верну вам
долг? Завтра мы разъедемся и - поминай, как звали.
- Не горячись, дорогой,- положил мне ладонь на плечо грузин, искрясь
своей белозубой улыбкой из-под черных усов.- Ты чуть не наговорил лишнее на
себя. Я тебе доверяю. Ты такой красивый, не станешь пач-
кать репутацию из-за какой-то тысячи рублей. На, бери и пересчитай. Я
могу и ошибиться.
Он вынул из внутреннего кармана пиджака и протянул мне тугую пачку. По
его настоянию я пересчитал - там была ровно тысяча. Грузины всегда славились
своей щедростью, немелочностью, широтой натуры. Ведь не зря гуляет по России
анекдот, удивительно точно рисующий грузинский национальный характер.
В гардеробе театра после спектакля зрители получают свои пальто,
отдавая швейцару за услуги по полтиннику.
Впереди грузина стоял в очереди еврей. Получив свое пальто, тот
протянул десятку и громко, чтоб слышали все, продемонстрировал свою
щедрость:
- Сдачи не надо!
Грузин немедленно принял вызов и показал, насколько он щедрее.
Поравнявшись со швейцаром, грузин сверкнул очами и небрежным жестом
отмахнулся:
- Пальто не надо!
Поступок Сандро Мелиавы, его доверие ко мне растрогали меня до слез:
- Я вам страшно признателен... никогда не забуду... незнакомый человек
отдал первому встречному в долг такую сумму...
- Ай-яй-яй, - пожурил меня грузин. - Почему незнакомый человек? Почему
первому встречному? Ты - советский человек. И я - советский человек. Мы - не
первые встречные... Мы вместе строим светлое будущее...
Он говорил это своим журчащим самодовольным голосом, и черные глаза его
лукаво поблескивали.
Ты - коммунист? - продолжал грузин, играя голосом. - И я - коммунист. А
кто такие коммунисты? Ум, честь и совесть эпохи. Так, значит, мы не чужие.
Ты - ум, я - честь, а...-он поискал глазами, кого бы назвать совестью, и я
подсказал ему: