"Эфраим Севелла. Мужской разговор в русской бане" - читать интересную книгу автора

Я сидел как оглушенный. Какая-то мистика. Невероятное до жути
совпадение. Я хоть и в шутку, но действительно предрек, что над ее домом
нависла опасность. В самом деле получается так, что выманил ее из дому,
продержал у себя ровно столько времени, сколько понадобилось ворам, чтобы
сделать свое дело. Если Зоя все это изложит милицейскому следователю, мне
будет очень трудно, почти невозможно доказать свое алиби. А кроме всего,
тогда непременно всплывет моя . неприглядная авантюра, когда я шантажом
вынудил женщину против ее воли отдаться мне.
Я влип по самые уши и не видел никакого спасения. Долго просидел я
в
кресле, пытаясь хоть что-нибудь сообразить. Ага! Зоя слишком расчетлива,
чтобы даже при таком нервном расстройстве подорвать мину под собственными
ногами. Ну, хорошо, меня она с кашей съест, упечет в тюрьму, в Сибирь, на
каторгу. Но и сама-то не сможет выйти целехонькой, рассказав всю правду.
Муж-министр оставит ее. Да и сам он после такого скандала не удержится в
министерском кресле.
Я бросился к телефону и торопливо набрал Зоин номер. Она не сразу сняла
трубку. Голос ее был неузнаваем. Слабый, еле слышный. Будто из нее выпили
все жизненные соки.
Мое предположение оказалось верным.
- Я не тебя пощадила,-сказала она,-а себя и своего мужа. Сейчас
прибудет милиция с собаками и будет искать воров. Может быть, и найдут.
Уезжай отсюда. Чтоб я тебя больше не видела.
И положила трубку.
Тут уж я заметался. Скорей! Скорей бежать отсюда. Забыть, как ночной
кошмар. К счастью, скоро явился Пулькин с билетами. Я велел ему быстро
собраться и, схватив чемодан, бросился к лифту.
У подъезда ждала черная "Волга" с белыми зана-
весками на окнах. Личный шофер министра, улыбаясь и открывая редкие
гнилые зубы, церемонно расшаркался передо мной и распахнул дверцы
автомобиля.
- Нет! - закричал я.-Не хочу! Уезжайте! Я поеду на такси!
К величайшему недоумению шофера и подоспевшего Пулькина, я
категорически отказался от услуг министерского шофера и успокоился лишь
тогда, когда черная "Волга" отъехала, обдав нас с Пулькиным едким облаком
выхлопных газов.
В аэропорт мы приехали на такси. Пулькин молчал и ни о чем не
расспрашивал. Он был полностью погружен в собственные переживания: я уже
сообщил ему, что рекомендательное письмо отнято у Зейнаб и ликвидировано.
Я все время тревожно оглядывался, словно ожидая погони, и являл
полнейший контраст умиленно-счастливому Пулькину.
Наконец мы сели в самолет. Взревели реактивные двигатели, и мимо с
убыстряющейся скоростью понеслись постройки аэропорта, серебристые фюзеляжи
самолетов на соседних бетонных дорожках. Мы взмыли в небо. Тогда я перевел
дух и уже без страха огляделся вокруг.

- Все приходит на память Шурик Колоссовский, - сказал Лунин, ложась на
диван и запахивая полы халата. - Действительно, как эмблема нашей молодости.
Роюсь в прошлом и все на него натыкаюсь.
Помню, ехали мы с ним в электричке за город. Шурик донашивал военную