"Норман Сеймон. Шаман ("Мир Пауков") " - читать интересную книгу автора

большим позором, поэтому юноша постарался впредь беречь больную конечность,
избегать прыжков на ней и резких поворотов. Разгоряченный, он и не заметил,
как совершил все ту же ошибку: начал думать, начал беречься. Демон Небытия
снова коварно подкрадывался к нему, уже с другой стороны. И настал момент,
когда демон оказался готов к смертельному прыжку.
На протяжении всей охоты Клас оставался близко от передней части
твари - как и хвостовой, этот участок считался весьма опасным и почетным.
Гусеница не умеет атаковать головой, но бывали случаи, когда не уследивший
за движениями жертвы бедолага попадал под случайный удар, зачастую
становившийся для него первым и последним - весил этот орган для измельчения
травы изрядно, а скорость его предсмертных метаний порой становилась просто
огромной.
Клас знал об этом - но, начав беречь ногу, неизбежно рассеял внимание.
Когда Гусеница внезапно вздыбилась на многоростковую высоту, он неожиданно
оказался прямо перед ней и, начиная стремительное отступление, уже знал, что
голова чудовища с наполненными мукой глазами уже выписывает над землей
петлю, и теперь спасти от удара его может только случай. Но боги Степи не
послали ему спасение - они не любят размышляющих; демон Небытия неотвратимо
настиг несчастного юношу, и удар его был страшен. На мгновение охотника
будто размазало по поверхности огромных челюстей, а потом пришла легкость
полета. Он видел бегущую под ним траву и успел даже удивиться, что жив и в
сознании, прежде чем со всего маху грянулся о землю и провалился в черноту.

***

Где-то далеко вздрогнул огромный паук-смертоносец. Странный импульс
достиг его сознания, на миг оглушив. Повертевшись на месте, как бы приходя в
себя от замешательства, Анза посеменил было в сторону шатра, но тут же
остановился. Нет, Элоиз он узнал бы сразу! И насекомых, обитающих на этом
участке Степи, он уже изучил, ошибки быть не могло. Сигнал пришел откуда-то
из-за горизонта и, видимо, связан с людьми... Что же, хорошо. Завтра на них
можно будет взглянуть.
Восьмилапый продолжил прерванный бег, приближаясь к замеченному еще
сверху источнику, достиг его довольно быстро, напился и наполнил принесенные
сосуды. Задумчиво постоял, глядя в воду. Слишком много человеческого.
Зная, что девушка в полном порядке, он все равно должен был немедленно
бежать к ней. Паук просто не мог, не умел поступать иначе. Слишком много
человеческого...
Он изо всех сил помчался обратно - Элоиз встревожилась его неожиданно
ранним возвращением. "Все хорошо, маленькая?" "Все хорошо, Анза. Что с
тобой?" "Я... волновался".
Паук вошел в шатер, опустился рядом с девушкой и по молчаливому
согласию они стали "близко-близко". Детское название, еще девочкой Элли
данное этому состоянию, как нельзя лучше отражало его суть: восьмилапый
вошел в сознание человека и слил его со своим. Память и даже частично
способность мыслить каждый индивидуум сохранял отдельно от другого, но вот
восприятие мира становилось общим.
Сколько себя помнила девушка, и она и Анза любили эту игру, не находя
никакого сочувствия среди окружающих. Люди не вполне понимали, в чем
прелесть такого странного состояния. Пауки, по всей видимости, занимали ту