"Михаил Шабалин. И звуки, и краски" - читать интересную книгу автора

все новые и новые протоколы испытаний. "Танковая атака", "Расстрел",
"Коррекция курса"...
Аллес-дектор, отвечающий за программу, стал придирчив к безопасности
Беско. Десятки агентов переворошили настоящее и прошлое, взяли под контроль
связи, отношения Лена. Став секретным оружием парень должен был исчезнуть из
памяти тех, кто знал о его способностях. Это могло быть осуществлено только
одним способом...
Первые комплименты и восторженные отзывы заставляли Беско тянуть так,
что требовалось сдерживать его, давая возможность восстановить силы. Но
постепенно его интерес к работе угас. Нет, это не были те кратковременные
взбрыки, что случались с ним в первое время. Тогда все легко решалось с
помощью толкового "функа" - Денко Дана. Теперь дело обстояло гораздо
серьезнее.
Бригада психологов контролировала работу, учебу и - жизнь парня, а у
того апатия сменялась депрессией, депрессия - агрессивностью.
Хан с недоверием просмотрел видеодоклад, подготовленный психологом,
отвечающим за Беско. Данные медицинского контроля, карты, энцефалограммы,
анализы крови, вперемежку с замечаниями, написанными таким языком, что у
старца стягивало во рту от желания сплюнуть. Он придирчиво смотрел записи,
сделанные на полигонах, космодромах, океанах. Беско бегал по плацу, стрелял
из лучеметов, взрывал самолеты, прыгал с парашютом.
"Ну, злой...- соглашался он с растущим раздражением,- но какой
нормальный человек любит строевую подготовку? Ну, а тут - устал, это же
видно... Идиоты заумные. Дай им волю, изуродуют парня... Конечно, этот Лен -
враг. Что-что, но этому нехитрому умению - с первого взгляда понимать, что
человек - враг, Хана научила жизнь. Но и враги бывают разные. Бывают
достойные - такие как этот Лен. А бывают - слизь... Тьфу! Он вспомнил № 7 из
доклада спецслужбы. Изуродуют - покачал головой Хан, продолжая разговаривать
сам с собой. В этого парня вбили уже столько, сколько платформ космического
щита...
- Психолога, закрепленного за Леном, ко мне! - Заработала отлаженная
машина вызова. Оборвав разговоры, сработали десятки фонов, поднялись в
воздух аэрокары, понеслись машины.
В зависимости от того, где "брали" нужного Хранителю человека, он
представал перед ним либо в бабочке, либо в исподнем, а то и без всего. В
зависимости от результата разговора, настроения Хранителя, текущей политики,
вызванный возвращался в кабак или бордель, на берег реки для продолжения
рыбалки, а мог, и такое случалось нередко, с перерывом на газовую камеру - в
тели, на карьер.
- Жить хочешь? - спросил Хан стоящего перед ним немолодого, полнеющего
человека с плешью на голове.
- Жить хочешь, спрашиваю? - грозно повторил вопрос Хан.
- Если потребуют интересы Режима...- начал дрожащим голосом психолог.
- Так, так...- с живейшим вниманием, склонил голову на бок Хранитель,-
говори, говори... Режим, интересы... Еще что скажешь? Не потей,- предложил
он психологу, лицо которого на глазах покрывалось крупной росой.- Ну, что
замолчал?.. Ну, а раз замолчал, тогда меня слушай. Интересы Режима - это
твой пациент, ты понял? Если он не войдет в норму... Впрочем, об этом потом.
Он должен войти в норму. Ведь должен же ты жить в самом-то деле! Внуки есть?
Психолог отрицательно покрутил головой.