"Игорь Шафаревич. Русофобия" - читать интересную книгу автора

опубликованных в издающемся в Париже русском журнале "Вестник Русского
Студенческого Христианского Движения". Разъясняя принципиальный, программный
характер этих работ, редакционная статья предваряла: "Это уже не голоса, а
голос, не вообще о том, что происходит в России, а глубокое раздумье над ее
прошлым, будущим и настоящим в свете христианского откровения. Необходимо
подчеркнуть необыкновенную важность этого, хотелось бы сказать, события..."
С усилением потока эмиграции центр тяжести переместился на Запад. Появились
книги Б. Шрагина[5] "Россия при старом режиме", особенно тесно примыкающую к
интересующему нас направлению по ее основным установкам. Наконец, множество
статей того же духа появилось в журналах, основанных на Западе недавними
эмигрантами из СССР: "Синтаксис" (Париж), "Время и мы" (Тель-Авив),
"Континент" (Париж), и в западных журналах и газетах.
Вот очень сжатое изложение основных положений, высказываемых в этих
публикациях.

Историю России, начиная с раннего средневековья, определяют некоторые
"архитипические" русские черты: рабская психология, отсутствие чувства
собственного достоинства, нетерпение к чужому мнению, холуйская смесь злобы,
зависти и преклонения перед чужой властью.
Издревле русские полюбили сильную, жестокую власть и саму ее
жестокость; всю свою историю они были склонны рабски подчиняться силе, до
сих пор в психике народа доминирует власть, "тоска по Хозяину".
Параллельно русскую историю, еще с XV века, пронизывают мечтания о
какой-то роли или миссии России в мире, желание чему-то научить других,
указать какой-то новый путь или даже спасти мир. Это "русский мессианизм" (а
проще - "вселенская русская спесь"), начало которого авторы видят в
концепции "Москва - Третий Рим", высказанной в XVI веке, а современную
стадию - в идее всемирной социалистической революции, начатой Россией.
В результате Россия все время оказывается во власти деспотических
режимов, кровавых катаклизмов. Доказательство - эпохи Грозного, Петра I,
Сталина.
Но причину своих несчастий русские понять не в состоянии. Относясь
подозрительно и враждебно ко всему чужеродному, они склонны винить в своих
бедах кого угодно: татар, греков, немцев, евреев... только не самих себя.
Революция 1917 года закономерно вытекает из всей русской истории. По
существу, она не была марксистской, марксизм был русскими извращен,
переиначен и использован для восстановления старых русских традиций сильной
власти. Жестокости революционной эпохи и сталинского периода объясняются
особенностями русского национального характера. Сталин был очень
национальным, очень русским явлением, его политика - это прямое продолжение
варварской истории России. Сталинизм прослеживается в русской истории по
крайней мере на четыре века назад.
Те же тенденции продолжают сказываться и сейчас. Освобождаясь от чуждой
и непонятной ей европеизированной культуры, страна становится все более
похожей на московское царство. Главная опасность, нависшая сейчас над нашей
страной, - возрождающиеся попытки найти какой-то собственный, самобытный
путь развития - это проявление исконного "русского мессианства". Такая
попытка неизбежно повлечет за собой подъем русского национализма,
возрождение сталинизма и волну антисемитизма. Она смертельно опасна не
только для народов СССР, но и для всего человечества. Единственное спасение