"Хайнц Шаффер. U-Boat 977: Воспоминания капитана немецкой субмарины, последнего убежища Адольфа Гитлера " - читать интересную книгу автора

Хотя некоторые аспекты рассказа были довольно забавны, в целом он
произвел на меня неприятное впечатление из-за тех ассоциаций, которые у меня
возникли. Дело в том, что с 17 августа 1945 года надо мной постоянно
тяготело обвинение: "Вы, Шаффер, тот человек, который привез Гитлера в
Аргентину!" После этого, имел ли я дело со специальной комиссией союзников,
приземлившейся в Буэнос-Айресе, или с офицерами американской разведки,
отправившими меня в Вашингтон, чтобы подвергнуть допросу экспертов
Британского адмиралтейства, я вынужден был сражаться изо всех сил, чтобы
оправдать себя.
Нелегко забыть то значение, которое придавали нашему появлению в
Аргентине. Его расценивали как один из ключей к решению не одной важной
политической тайны. "Именно потому, что вы помогли бежать Гитлеру, Шаффер, -
говорили мне, - вы гораздо более интересны с нашей точки зрения, чем даже
Скорцени, освободивший Муссолини".
Пока я вспоминал, уже стемнело. Я вернулся в мое унылое холостяцкое
жилище и постарался заснуть, Но газетное сообщение из Буэнос-Айреса вызвало
целый поток воспоминаний.
В ящике моего письменного стола лежат смятые тетради, в которых
полностью рассказана правдивая история "чудесного" путешествия 11-977. Это
история и моя, Хайнца Шаффера, человека, который якобы провез Гитлера
"зайцем". Эти тетради точно протоколируют каждый этап моей карьеры на море.
Когда я переворачиваю страницы, они издают характерный запах масла, смолы,
морской воды, которым пропитано все на борту подлодки. Мой собственный
почерк - достаточно достоверное отражение моего состояния изо дня в день.
Иногда он спокоен и ровен, буквы выведены с каллиграфической четкостью, как
в свое время в школе. Иногда это просто карандашные каракули, когда мы
сталкиваемся с противником. Наконец, последние 66 страниц написаны так
разборчиво, что могли бы быть написаны школьником.
Теперь я мог снова увидеть себя 17 августа 1945 года в порте
Мардель-Плата. Лодка окружена аргентинскими военными кораблями. Командующий
флотилией прибыл на борт со своим штабом. Моя команда построена на палубе. Я
произношу рапорт по-немецки. Аргентинец не понимает ни слова, но прекрасно
осознает важность события. Могу я говорить по-французски? Теперь, наконец,
мы находим общий язык.
В течение получаса самое позднее мы должны уйти с корабля. Люди могут
собрать свои вещи. Мне позволено попрощаться с командой. Мне удалось
все-таки взять правильную ноту, чтобы выразить всю глубину наших чувств.
Горло пересохло, мне пришлось откашляться, чтобы начать говорить.
- Камараден, - начал я. - Как мы и договаривались 9 мая этого
судьбоносного года, мы вошли в порт Аргентины. Я уверен, что мы поступили
правильно. Никто из нас никогда не пожалеет, что участвовал в этом походе.
Для большинства из нас он навсегда останется величайшим испытанием в жизни,
достижением, которым можно гордиться. Тяжело расставаться после всего, что
мы пережили вместе. Ведь мы так тесно привязались друг к другу, что стали
почти единым целым. Но теперь каждый становится хозяином своей судьбы и
волен идти своим путем. Но мы никогда не должны забывать, что мы германские
моряки, сумевшие остаться в живых, хотя мы воевали в наиболее грозных и
опасных войсках, участвовавших в этой войне. Эта мысль будет объединять нас
в грядущие годы. Благодарю вас за доверие и преданность делу. Желаю, чтобы
осуществились надежды каждого из вас и исполнились ваши желания.