"Николас Шэффнер. Блюдце, полное секретов (Одиссея Пинк Флойд) " - читать интересную книгу автора

со сцены тысячи фэнов в едином порыве запевали вместе с Дейвом Гилмором те
слова, которые (как говорят) Роджер Уотерс сочинял, думая о Сиде Барретте...
Это были наполненные чувствами размышления на тему отсутствия человека.
Чередование печальных образов, заложенных в такой теме, доводится до накала
тоскливым рефреном: "Как бы я хотел, как бы я хотел, чтобы ты был здесь...".


Часть I. Улыбка из-под вуали


Глава 1. Установите ручки настройки ядра солнца

"Забравшись под землю, ты точно знаешь, где находишься. Ничего с
тобой не случится, никто тебя здесь не достанет. Ты полностью хозяин сам
себе, не надо никого ни о чем спрашивать, не надо ломать голову над тем, кто
что подумает. Там, наверху, все идет своим чередом - и пусть, тебе-то что до
этого. А если захочешь - вылезай на поверхность, и к твоим услугам все на
свете..."

Крот в книге "Ветер в ивах" Кеннета Грэма

В 1966 году Лондон переливался всеми цветами радуги, превратившись в
настежь распахнутый всем ветрам город. После двух серых десятилетий
послевоенной "аскетичности" экономика была на подъеме, у власти находилось
вроде бы демократическое правительство, а такие понятия, как "идеализм" и
"оптимизм", прочно вошли в повседневную жизнь.
С появлением нового поколения выходцев из рабочего класса - фотографов,
дизайнеров, сценаристов и поп-звезд , - исповедовавших совершенно иной образ
жизни, в целом, изменилась и атмосфера старого островного королевства.
Оказалось, что классовая иерархия постепенно утрачивала свое значение в
системе ценностей британцев. Одежда и пластинки стоили недорого, и
возможность покупать их без всяких проблем позволила небогатой молодежи
превратить и моду, и музыку в средство своего необузданного самовыражения.
Идею такого "отвяза" благосклонно приняла даже консервативная английская
аристократия. И среди совершенно разных, не похожих друг на друга групп
музыкантов, поэтов, режиссеров, художников и политических активистов
когда-то дремлющего города закипела, забурлила жизнь, полная событий:
шестидесятые (такие, как мы их сейчас вспоминаем) шагнули на сцену.
К весне 1966 года жизненная активность в Лондоне достигла такого пика,
что в редакционной статье журнала "Time" столицу Великобритании окрестили
"свингующим Лондоном" - городом текущего десятилетия. Именно так называли
Париж двадцатых и Рим пятидесятых годов. "В наши дни Лондон полон жизни как
никогда, - констатировал журнал. - Изящество древности и сегодняшнее
изобилие смешались в сверкающем пятне поп-арта и поп-музыки".
Едва ли проанглийски настроенные редакторы "Time" были
первооткрывателями Нового Лондона. В середине 60-х, когда еще
межконтинентальные перелеты в салонах реактивных лайнеров не стали обычным
делом, такие писатели-битники, как Аллен Гинзберг (Allen Ginsberg) и Уильям
Берроуз (William S. Burroughs), фактически сделали Лондон своим вторым
домом. Молодые таланты-изгнанники, начиная с постоянно попадающегося на