"Николас Шэффнер. Блюдце, полное секретов (Одиссея Пинк Флойд) " - читать интересную книгу автора

был уникальным - барреттовским.
"Раньше, - говорит Уинн Уилсон, - гораздо больше времени уходило на
сочинение композиций, чем на их исполнение. Сид работал над материалом,
думая, скорее, о его сценическом воплощении, чем о записи. Написав текст
песни, он концентрировался на основной музыкальной теме, затем без конца
"обсасывал" ее, готовясь к тому моменту, когда надо будет импровизировать на
сцене. То были счастливые дни - все тогда казалось прекрасным. События
разворачивались именно так, как хотелось Сиду. В его распоряжении был
неограниченный запас времени - сочиняй, играй! Помню, как он сидел, играя
словами и выкуривая при этом огромное количество гашиша и "травки".
Спокойная обстановка. Это позже она стала слишком давящей и искусственной".
"Сид был очень непростым человеком, именно непростым, - говорит Джун
Болан. - Он писал удивительные песни с невероятными текстами. В начале,
когда он был более собранным, он напоминал зашоренную лошадь. Он сидел и
часами играл замечательные вещи на гитаре, писал, ЗАНИМАЛСЯ ТОЛЬКО ЭТИМ -
больше ничем. Он делал поразительные успехи".
"В те дни именно он был самым творческим человеком в группе, заложившим
ее основу. Сидя дома и сочиняя песню, он задумывался над тем, что должен
играть барабанщик, а что - басист. Он оченьхорошо держал ритм и играл соло,
точно зная, что ему хочется услышать. Бывало, он подходил на репетициях к
Нику Мейсону и говорил: "Я хочу, чтобы ты сыграл вот так, а вот что должно
получиться".
Суми Дженнер никогда не считала Сида особенно общительным человеком:
"Он просто самовыражался в своей музыке". Ее муж вспоминает о Барретте так:
"Он - наиболее творческая личность из всех тех, с кем мне приходилось
сталкиваться. Потрясающе, но факт: за несколько месяцев, проведенных в
квартире на Ирлхэм Стрит, Барретт написал почти все песни для ФЛОЙД и для
своих соло-альбомов".
"Все происходило спонтанно, идеи так и выплескивались на бумагу.
Насколько я мог судить, он не был каким-либо гением-мучеником, выдавливающим
из себя свою боль. Когда люди пишут, не ограничивая себя и не подавляя,
выходит гораздо лучше, чем когда их начинает заботить их собственное
величие".
Питер Дженнер сделал весьма весомый (хотя своевременно и не замеченный)
вклад в этот мощный выплеск творческой энергии. Об этом свидетельствует
история появления мощного риффового лейтмотива "Interstellar Overdrive" -
длинного инструментального номера, служившего кульминацией всех выступлений
Сида с ФЛОЙД. Все началось, когда Дженнер попытался напеть песню Берта
Бакара (Burt Bacharach) "My Little Red Book", услышанную им в обработке
группы LOVE. "Я не самый лучший в мире певец: со слухом у меня беда, -
говорит Дженнер. - Сид повторил рифф на гитаре и спросил: "Так что ли?".
Конечно, рифф был совсем другим, потому что, сами понимаете, мое гудение,
или жужжание, было ужасным ...".
К октябрю 1966 года ФЛОЙД были в состоянии ответить на вызов, брошенный
им ведущим лондонским журналистом Аланом Джонсом (Allan Jones) из "Melody
Maker". Он, в частности, писал: "Психоделические версии "Louie Louie" не
проходят, но если они сумеют вплести свои электронные достижения в
мелодичные и лиричные песни, уходя от устарелых ритм-энд-блюзовых
стандартов, то в ближайшем будущем они добьются успеха". С появлением таких
оригинальных барреттовских композиций , как "Astronomy Domine", "The Gnome",