"Андрей Шаганов. Звездный рыцарь " - читать интересную книгу автора

пузырящейся массы вынырнула фраза, которая принялась извиваться, как червяк
на крючке, не желая доходить до речевых органов.
В ней, в этой фразе, было заключено искреннее убеждение в том, что он -
Директор - самый главный, а все те, кому он платит, - всего лишь мелкие
сошки. Милиционеры, бывшие партийные функционеры, ныне приискавшие не менее
теплые места, новые демократы, ну и, конечно, "мальчики", готовые на все.
Дальше - мельче: администраторы гостиниц, уголовники, самые различные
инспектора... За одну только благосклонность, небольшую подачку они способны
на все - от подлости до преступления. Кто из них посмеет считать себя
главнее его?
Однако ситуация не располагала к самолюбованию. Одна девица продолжала
оставаться у него за спиной. Молодой человек, не посчитавший нужным
представиться, был прямо перед ним. Вторая девица, по всей видимости, делала
обыск, поскольку было слышно, как в соседних комнатах регулярно что-то
передвигается и падает. Директор мысленно поблагодарил своего секретаря за
совет не хранить дома никакого письменного компромата. Обыск ничего не
даст...
- Ну что? - Олег понимающе улыбнулся. - Колоться не желаем? Очень жаль.
Мой метод - полное, добровольное и чистосердечное признание. Чистосердечное,
понимаете? А вы, голубчик, насупились так, что не оставили мне никакой
надежды... Разве что вскрыть вам грудную клетку и своими глазами убедиться в
том, что сердце у вас действительно чистое.
Директор осознал, что сейчас его будут пытать, и прежестоко. Сам он
этим никогда не занимался, перекладывая грязную работу на подчиненных. И
когда те приходили с искомым результатом, никогда не интересовался
подробностями. Пытки тоже были заботами секретаря.
Директор же исполнял только общее руководство и не вдавался в мелочи.
Теперь же ему самому предстояло испытать на себе весь ужас дознания. И от
этого душа, если таковая имела место в этом беспредельно ожиревшем теле, что
называется, уходила в пятки.
Но до окончательного умопомрачения Директор все же не испугался. Он
продолжал лихорадочно размышлять, ища выход из этого безнадежного положения.
Ему казалось: если он угадает, кем присланы эти трое, то сможет все же
выкрутиться. Впрочем, его предположения были настолько банальны и настолько
схожи с гипотезами Фоки, что даже не стоит приводить их здесь, дабы не
утомлять читателя повторениями. Единственное, в чем был оригинален Директор,
так это в том, что вспомнил свою бывшую жену - женщину крутого нрава, к тому
же ревнивую и мстительную. Милиции Директор не боялся - у него везде были
свои, купленные люди. Даже в случае ареста на законных основаниях он провел
бы в комфортабельной камере не более суток.
Движение за спиной ускорило события. В юности Директор был неплохим
боксером, даже имел разряд, но бить на слух не приходилось и тогда. Он уже
давно заметил, что в руках ворвавшихся в квартиру молодых людей не было
никакого оружия. И еще он уповал на то, что охрана, находящаяся внизу, все
же сообразит, что единственный звонок, раздавшийся среди ночи, - сигнал
тревоги. Его пухлый кулак мелькнул в воздухе и врезался во что-то такое
твердое, что Директор от боли завопил благим матом. Девица же, в грудь
которой пришелся удар, даже не покачнулась. От ужасной боли в глазах стало
темно...
- Свинья, - услышал он сквозь туман полузабытья, - даже информации не