"Александр Шалимов. Вестник ("Наука и техника")" - читать интересную книгу автора

вверх - к звездам, к Сириусу... Клюв его широко раскрылся в последний раз
и из горла вырвался... предсмертный крик... - нет, даже не крик, это был
призыв и прощание, в нем звучали и тоска, и какая-то необыкновенная
радость освобождения, и надежда, и что-то еще...
Может, конечно, все это мне почудилось, учитывая мое состояние тогда -
ведь я впервые встретилась с таинством смерти. Но в те последние
мгновения, когда его голос уже затихал и голова бессильно склонялась на
грудь, я вдруг с необыкновенной четкостью снова увидела тот же
поразительный пейзаж - город радуг, фиолетовый океан, зеленое небо со
звездами, яркими, как Сириус. Эту картину сменила иная - еще более
поразительная: какое-то огромное, очень светлое помещение, утопающее в
прекрасных цветах. Они повсюду: поднимаются с пола, обвивают стройные
колонны, заполняют промежутки между высокими прозрачными окнами, оплетают
потолок. В окне и меж цветов на потолке видны яркое изумрудного цвета
небо, алые облака и далекие звезды. Последним ощущением был чей-то взгляд
- внимательный, испытующий, взволнованный... Взгляд самого этого мира или
кого-то оттуда... Кого-то, кто скрывался среди цветов? Этот взгляд
"оттуда" остался моим наиболее реальным ощущением... Я вдруг
почувствовала, что для него не существует тайны, что он пронзает насквозь
до самых глубоких тайников моего я... В этом взгляде растворилось все
вокруг и я сама тоже...
Меня нашли на ступеньках веранды с мертвой птицей в руках. Потом я
долго болела, и тетка Юлия уверяла, что это ворон накаркал. В какой-то
степени она была права. Мне потом рассказывали, что в бреду я твердила,
что должна похоронить Боба среди цветов в беседке, обвитой цветами... Но
его не похоронили... Брат забрал тело ворона в свой институт. Его там
исследовали со всех сторон по всем правилам биологической науки. Мозг и
что-то еще заспиртовали, а когда я выздоровела, брат подарил мне чучело
Боба, очень искусно сделанное тем орнитологом, который приезжал к нам
летом. О своем приключении я потом рассказала и врачу, и моим родным.
Кажется, никто не принял моего рассказа всерьез. Врач покивал
многозначительно и записал несколько слов в истории болезни, а Яков пожал
плечами и объявил, что все их самые новейшие методики не установили при
анатомировании Боба никаких отклонений от нормы. Только мозг чуть-чуть
больше по весу, но это ровно ни о чем не свидетельствует... Обыкновенный
старый ворон.
Разумеется, в ту осень я никуда не поступила, а год спустя сдала
экзамен на астрономию. И после окончания аспирантуры специализировалась по
радиоастрономии. Вот и все...
- Ну и как же, - спросил я ее, - пока ничего?
Она слегка улыбнулась:
- Увы, пока ничего. Ищу... То есть ищем, - поправилась она, вставая. -
Вот скоро вступит в строй еще более мощный радиотелескоп. - Она вздохнула,
надела очки, и ее серьезный задумчивый взгляд снова задержался на чучеле
Боба.