"Валерий Шамбаров. За Веру, Царя и Отечество " - читать интересную книгу автора

необходимости перекроить мировое устройство. И кайзер, не встретив при
русском дворе "понимания" своим планам, обиделся.
Он был вообще обидчивым. Когда Бисмарк попытался поправлять буйного
Вильгельма в политических вопросах, счел такую опеку унизительной и из
противоречия поступал наоборот. А окружал себя воинственными деятелями и
льстецами, готовыми восхвалять его "решительность". В 1890 г. в Берлин
прибыл граф Шувалов для переговоров о продлении "договора перестраховки".
Причем русские готовы были возобновить его на 6 лет и давали понять, что
такое удлинение срока должно означать переход к настоящему, прочному союзу.
Бисмарк был с этим согласен. Но в ходе переговоров кайзер обвинил его, что
он ведет "слишком русофильскую политику". И отправил в отставку.
А канцлером был назначен один из самых ярых русофобов Каприви,
говоривший об "удовлетворении народно-психологической потребности народа в
войне с Россией, к которой присоединится Франция". Сотрудничество между
"тевтонами и славянами" он вообще называл "исторически неуместным" и первое,
что сделал на посту канцлера, это разорвал "договор перестраховки",
прекратил переговоры с Шуваловым и отправил его восвояси. Россией это было
воспринято как "удар по лицу", и Шувалов писал: "Очень болезненное для нас
решение". Поворот в политике усугубил и сам кайзер. Во время визита
британского принца Эдуарда он произнес тост: "Английский флот совместно с
германской армией обеспечит всеобщий мир". В Петербурге были шокированы. И
отреагировали мгновенно. Уже в июне 1890 царь заключил первое соглашение с
Францией. И как заявил русский премьер германскому послу о срыве переговоров
в Берлине: "Вместе с нашим договором рухнула преграда, отделяющая нас от
Франции". Теперь сотрудничество с Парижем стало развиваться в разных
направлениях. С использованием французских займов пошло строительство
Транссибирской магистрали. А в 1892 г. на пост министра финансов был
назначен талантливый государственный деятель С.Ю. Витте, и в стране
развернулась настоящая промышленная революция. В 1892 г. в Петербурге была
подписана военная конвенция с французами, а в 1893 г. заключен союзный
договор. В нем говорилось "Если Франция подвергнется нападению Германии или
Италии, поддержанной Германией, Россия все свои возможности использует для
нападения на Германию. Если Россия подвергнется нападению Германии или
Австрии, поддержанной Германией, Франция всеми силами атакует Германию".
Договор не имел сроков действия.
Ну а в Германии, ко всему прочему, умер Мольтке-старший, и начальником
Генштаба стал Шлиффен, принявшийся вместо прежних осторожных планов войны с
Россией разрабатывать более решительные. А в 1894 г. был продлен и углублен
союз с Австро-Венгрией. В отличие от варианта 1879 г. (и от
русско-французского союза) он был теперь не только оборонительным, но и
наступательным. Стороны обязывались поддержать друг дружку в любой войне.
Историки порой пытаются выделить "пробританские" и "пророссийские" периоды в
политике Вильгельма, испытывая при этом немалые затруднения. На самом же
деле целенаправленной политики у него не получалось вообще. Он пытался,
подобно Бисмарку, играть на противоречиях, но делал это неумело и грубо.
Англичанам говорил гадости о России и наоборот. И при этом оставался
уверенным в собственной гениальности. Как писал один из придворных, граф
Цайдлер-Трюммер: "Он ребенок, и останется ребенком навсегда". Но
согласитесь, что ребенком можно умиляться в песочнице, а капризный большой
"ребенок" во главе могущественной державы - это уже опасно.