"Александр Шаповалов. Переход " - читать интересную книгу автора

- Зря ты так на него, - Матюшкин подошел и взял хомут из рук
прапорщика, - животина ласку любит. Поговори с ней, угости, приласкай. Она
тебя повезет, ни одной колдобины не заметишь.
- Ну, ты загнул, приласкай, не жена чай, обойдется, - проговорил
Самойленко и снова потер пострадавший зад.
- Это жена обойдется, так как человек. А конь руку сильную любит, да
ласку, - произнес Матюшкин, остановившись возле лошади. Конь скосил глаза на
подошедшего и предостерегающе фыркнул. - Тихо, тихо хороший мой, чего так
нервничаешь. На, возьми, - Матюшкин достал из кармана кусок сахара и
протянул жеребцу. Конь ударил копытом о землю и лишь покосился на лакомство.
- Говорил я тебе, Петрович, скотина он неблагодарная. Не хочет
по-хорошему, будем по-плохому. - Прапор направился в глубь сарая. - Щас
хворостину найду и приласкаю его.
- Что, тяжко тебе с ним? - произнес Петрович, поглаживая жеребца. - Оно
и понятно, привык человек всю жизнь с железками дело иметь, от этого
непонятливый такой. Но и ты хорош, чего гонор показывать, - конь, словно не
соглашаясь с человеком, снова фыркнул, но уже более миролюбиво и опять
покосился на кусок сахара. Матюшкин заметил это и поднял руку, на которой
лежал сахар. - Угощайся, милок, что смотришь. Конь еще раз фыркнул, затем
осторожно взял зубами сахар.
- Вот и умница, - промурлыкал Петрович и надел хомут на шею. Жеребец
недовольно заржал и сделал шаг назад. - Ну что ты, хороший мой, за
удовольствие платить надо. Сейчас поработаем, еще сахарку получишь.
Из сарая вышел Самойленко. в руках держа хлыст. Увидев запряженного
коня, он отбросил хлыст:
- Уболтал таки, чертяка.
- А то ж, - ответил довольный Матюшкин.
- С меня магарыч, - произнес прапорщик и уселся в повозку.
- Погоди Михалыч, возьми сахар. Когда доедешь, дашь ему.
- А не укусит?
- Смотря как давать будешь, если от души, то нет.
- Ладно, разберемся, - сказал прапор, взявшись за вожжи. - Но, поехали
родимый.
До склада, где Самойленко нужно было получить обмундирование для нового
пополнения, ходу было, примерно минут тридцать на машине, на повозке - не
меньше часа.
Постукивание копыт, шуршание шин погрузили прапорщика в состояние некой
отстраненности. Удобно устроившись на козлах, он покачиваясь в такт бега
лошади, погрузился в свои мысли.
"Куда мир катится?" - рассуждал Самойленко, - "двадцать лет назад меня
не хотели брать, пока я не освоил компьютер, а сейчас начальство опять
велело книги учета вручную вести. Лошади, поди, теперь в каждой роте есть.
Бензин, видите ли, слишком дорогой стал. Мы все же не кавалерия, а танкисты.
Новых машин уж лет пять не получали, молодняк все больше рукопашной
занимается, словно мы пехота, - прапор сплюнул с досады. - До чего дошло, на
прошлой неделе командир построил всех и объявил: вводится новая форма.
Теперь по уставу офицерам и прапорщикам положено носить сабли, рядовому
составу палаши. Чтобы они без толку не висели, раз в неделю будут
проводиться занятия по фехтованию, явка обязательна. Мужики думали, опять
начальство дурит, причины всякие напридумывали, откосить старались. Но с