"Александр Шаповалов. Серая нить (Книга первая) ("Серая нить" #1)" - читать интересную книгу автора

Но вместо ответа коротышка, запыхтев трубкой, как груженый паровоз,
встал и ушел, круша все на своем пути. Затем еще долго бросал на Алекса
сердитые взгляды, давая понять, что слова подмастерья оскорбили кузнеца.
Позже, когда "пар был спущен", Глеб снизошел до ответа:
- От того дурья твоя башка, что есть вещи, которые мы не вправе менять.
Через несколько дней, будучи в хорошем настроении, он объяснил свой
взгляд на жизнь.
- Ты спрашиваешь, почему не ставлю тарахтелку. От того, что не место ей
здесь, нет в ней духа кузнечного, так машинка бездушная. И не улыбайся, -
Глеб достал трубку, стал тщательно набивать ее табаком. - А ведь железка,
железке рознь. Тут, каждый молоток, каждый зажим помнит не только мои руки,
но и руки отца, деда. Часть их души осталось в них, - он тщательно раскурил
трубку, затем продолжил. - Вот ты у своего приятеля спроси, отчего он ко мне
подкову править ездит. Ведь цены у меня кусаются, - кузнец, выпустив облако
дыма, продолжил - да кузня за городом, в отличие от других. И знаешь, что он
скажет в ответ? - Алекс пожал плечами. Бородач ухмыльнулся и выпустил еще
одну струю дыма. - Лошадка с моими подковами бегает резвее, а держатся они
дольше, чем от других мастеров. Все это оттого, что всю работу я делаю
руками. Сквозь сердце пропускаю, своим потом поливая. Частичка души в работе
остается, а душа она для добрых дел безмерна. Ладненько, хватит зады
отсиживать, работы не меряно, - неожиданно закончил разговор по душам Глеб.
Такие разговоры, между ними со временем, вошли в привычку. И однажды
Алекс поймал себя на мысли, что этот вечно ворчащий бородач, единственный
человек перед которым он смог открыться полностью, не боясь получить плевок
в душу.

Хандра, навалившаяся несколько дней назад, не желала уходить. Женщины,
двух дневная пьянка, даже случайная драка с отморозками в подворотне, не
смогли прогнать давящее чувство тоски. Так и вышел он на работу с головной
болью, да с отвратительным настроением.

Обработав заготовку, кузнец медленно вытер пот со лба.
- Все, шабаш, перекур, - произнес он, отправляя заготовку охлаждаться.
- Ты скажи, почему киснешь, поди, уже неделю на тебя глядеть тошно, -
раскуривая трубку, спросил бородач у сидевшего рядом Алекса.
- Глеб, тебе когда-нибудь хотел бросить все и уехать, - спросил Алекс,
достав пачку, прикурив, он продолжил. - Подальше в глушь, от всего, начать
жизнь сначала, с белого листа.
- Знаешь, - Алекс затянулся сигаретой, - я ведь нигде долго не
задерживался. Работаешь, вроде все получается, начальство довольное. НО,
накатит, так что мочи нет терпеть, в голове только одно - это все не мое.
Словно зверь загнанный начинаю метаться по комнате, места себе не нахожу, а
то и вовсе срываюсь, и не суюсь, черт знает куда. Чувство такое будто я
гость на этом свете, пассажир, ждущий пересадки.
Бывало, читаешь книгу или посмотришь фильм про давние времена и тянет
туда. Даже к толкенистам ходил, только для них игра все, способ спрятаться
от мира. Поиграют и обратно к цивилизации, а вот бросить все, зажить тем во
что веришь, не встречал таких. - Он бросил окурок, придавил носком ботинка,
добавил. - Только у тебя в кузнице и отдыхаю душой. Одна беда, не люблю
душных помещений.