"Константин Шаповалов. Недремлющий глаз бога Ра " - читать интересную книгу авторавозрасте. Вы же ни на что в этой жизни не пригодны!
- Не поал? - откликнулся Де Садур. - Так сами смотрите: воровать вы боитесь, взятки давать не умеете, попросить стесняетесь - ну какой от вас прок? - развил тезис куратор. - Наука ваша там никому не нужна. Вон, Сергей Сергеевич ночами не спал, книжку сочинял как юный Пушкин, а что толку? Умные люди ее в сейф спрятали, да потихоньку и запродали. А автору, значить, дулю с маком! Вот как в Москве жизнь-то делается. Вам Богу молиться надо, что сюда попали. Здесь вам и работа, и зарплата, и питание... - А свинины-то нету! - перебил я. - Что свинина! Нету ни капли радости! То есть, ни глотка, - пасмурно добавил аристократ. - Ну, кто про что, а дурак про спички. Свалились на мою голову и еще, значить, острят они. Надо же такое наказание! - грустно вздохнул Сперанский. На этой печальной ноте чаепитие завершилось, и все направились в кают-компанию. Миновав оранжерею, мы прошли через вращающиеся двери и оказались в роскошно обставленном холле: потолок здесь украшала выполненная в духе Леонардо роспись, а по стенам были развешаны картины эпохи Возрождения. Вспомнив слова библиотекаря, я подошел к полотнам и принялся их рассматривать, а маркиз деловито спросил: - Откуда письменность, Семэн Семэныч? Музей подломили? - Что значит "подломили"? - обиделся Сперанский. - Картины куплены у частных собирателей! опознали? - Да что с вас взять, недоумка, - тихо ругнулся старик и повел к одной из овальных дверей, расположенных в глубине помещения. За ней оказался уютный зал с десятком столиков, над каждым из которых висел старинный морской фонарь с рифлеными цветными стеклами. Тут завтракали члены экипажа - по преимуществу молодые мужчины в элегантной морской форме. Белые кители с голубыми воротничками и золотыми нашивками мне понравились, а содержание нет. Мутные какие-то люди, неживые: не переговаривались, не улыбались, а тупо работали челюстями - будто не себе жевали. - Ас-саляму алейкум! - поприветствовал их Федор Федорович. - Ва алейкум ас-салям ва рахмату-ллахи ва баракатуху, - ответила вышедшая навстречу, похожая на индианку, девушка. Она усадила нас троих за отдельный столик и отошла, а мрачные тетки из службы безопасности заняли позицию по соседству. - Что такое странное она вам сказала? - осведомился Липский. - Ну, "алейкум ас-салям" я понимаю. Это каждый знает. А "ва баракатуху" что значит? Вас, что ли, они так обзывают? - Темнота! - загордился куратор. - Она сказала: "Мир вам и милость Аллаха и благословение его". Это полный ответ на приветствие. Пришлось и мне признаваться в невежестве: - Я тоже подумал, что "ва баракатуху" обозначает "господин Сперанский". Стыдно, конечно. |
|
|