"Александр Шаров. Звездный пастух и Ниночка (Повесть-сказка)" - читать интересную книгу автора

повторила "Гуррарум-тумм-пумм! - из девчонки образовалась мышка. Какая
отметка? Пятёрка, Людоедыч, сам понимаешь! Вызываю другую
второгодницу. Та три раза "Гуррарум-тумм-пумм-пумм!". Из мышки
получился червяк. Снова пятёрка. Вызываю Нинку твою. Ей по
экзаменационному листу из червяка надо таракана сотворить. Пустяковое
задание при её способностях. "Исполняй", - говорю я Нинке. А она как
вскинула длинные ресницы, на которых слезы висят, как взглянула на
меня, да вдруг топнула ножкой и говорит: "Гуррарум-пумм,
пуммцум-цум-пумм-цум-цум-цум". Все обмерли. Конечно, вместо червяка
образовалась принцесса неописуемой красоты, что ни в сказке сказать,
ни пером описать. И ничего не поделаешь, сам знаешь: третье
превращение - последнее. Вот и ходит неописуемая принцесса по городу,
а над ведьминской гимназией воробьи смеются. Спрашиваю Нинку: "Да как
ты могла, бессовестная?!" - "Жалко стало". У неё на всё один ответ:
"Жалко". Как хочешь, Людоедыч, старинные мы с тобой друзья, но
терпение лопнуло. Либо выбей дурь из мерзавки, либо бери из гимназии.
Приходит Людоед Людоедыч домой чернее тучи, хочет выбить из Нинки
дурь.
А её нет.
На столе записка:
"Людоед! (Не "папочка", не как-нибудь ещё.) Не хочу я жить в
людоедском доме и учиться в страшной ведьминской гимназии. Ухожу на
все четыре стороны и стану доброй феей".
Заглянул Людоед в сарай - Нинкиной метлы нет. Улетела дочка, не
догонишь.
Выскочил Людоед на крыльцо и увидел в вечернем небе младшую дочь.
- Хотела быть доброй феей, - крикнул он ей вслед, - так тому и
быть! Станешь ты доброй феей. Будешь знать все злые дела, которые
готовятся в нашем Царском городе. Но не сможешь ни словом предупредить
того, кому грозит беда, ни письмом, ни телеграммой. Не сможешь спасти
того, кому грозит гибель, как спасла лебедёнка. И не сможешь
превращать некрасивых замарашек в принцесс. И злых людей в добрых.
Таково моё колдунское отцовское заклятье -
Ланноромос-питтоннокос-вантополос!
Ниночка, хотя и улетела уже далеко, услышала отцовское заклятье и
расплакалась. А потом сделала "мёртвую петлю", "иммельман", "бочку",
"двойной разворот", встряхнулась хорошенько и сама себе сказала:
"Плохо, но как-нибудь наладится".
...Опустилась она на самом краю города у шестиэтажного кирпичного
дома номер двадцать три по Лесной улице, будто метла сама принесла её
сюда.
Подняла голову и увидела в темнеющем небе высокую, до неба, башню.
И увидела Студента. Он стоял у окна своей комнаты под крышей с
раскрытой книгой в руках. Вдруг он оторвался от книги и как бы даже не
удивился Ниночке, будто ждал её; он кивнул ей и что-то прошептал, но,
что именно, она не расслышала. Кажется: "Здравствуй, девочка!" А может
быть: "Оставайся!"
Как только он это сказал, башня исчезла.
А Ниночка уверенно шагнула к воротам и увидела объявление:
СРОЧНО ТРЕБУЕТСЯ ДВОРНИК СО СВОЕЙ МЕТЛОЙ