"Александр Шаров. После перезаписи" - читать интересную книгу автора

- Как знаешь, - сухо ответил Сыроваров. - В твои лета не мешает подумать о
будущем. Папаша может сгореть на работе, или его турнут на пенсию - тоже не
жирно.

... Сейчас, сидя в кабинете Плюшина, Сыроваров деловито думал (деловитость
сразу и во всем сменила прежнюю беспечность), какой ему следует принять тон:
проверенный предыдущими поколениями строго официальный ил современный - строго
отеческий?

Приняв решение, он твердо придал лицу улыбку и, как только Плюшин замолк,
шагнул навстречу Люстикову.

- Надеюсь на тебя, Соломоныч, - сказал он, крепко пожимая руку Люстикова.
- Человек ты скромный, мы и наименование подыскали для новой должности
скромненькое, без пышностей - "технический исполнитель? Неплохо?! В
материальном факторе некоторый урон Ничего, будешь стараться - премируем.

Маленький Люстиков стоял перед богатырски сложенным Сыроваровым, задрав
голову. Ему хотелось сказать что он не привык к бесцеремонному "ты" и кличке
"Соломоныч", но пока он мысленно облекал эти соображения в приемлемую форму,
время для демарша было упущено.

Сыроваров положил могучую длань на плечо Люстиков, и увлек его из
кабинета, инстинктивно сохраняя между собой и подчиненным просвет или
"интервал", как выражаются военные.

В приемной, где сидела одна только секретарша, новый начальник, глядя
Люстикову в глаза, сказал:

- Значит, так: займешься перевозкой лаборатории в новое помещение. Как
говорится, "ехать так ехать" ха-ха. Фиксируй: за каждый приборчик ответишь
головой государственная собственность, и труд во все вложен.. И еще, чуть было
не забыл, есть наметка представить нас к Премии имени Первого ветеринарного
съезда: Исидора Варфоломеевича, мою скромную персону, ну и тебя, Соломоныч,
тоже...

- А Ольгу Васильевну? - заикаясь от волнения, спросил Люстиков. - Она ведь
стояла у самой колыбели.,

- Несерьезно! - строго перебил Сыроваров. - Тогда надо и курьера и
гардеробщика... А что касаемо колыбели, то Чебукиной О. В. скоро, быть может,
придется дежурить у другой колыбели?! А? Да ты не красней, Соломоныч. Не
порицаю, ха-ха... Однако, в порядке борьбы с семейственностью, полагаю
полезным освободить Чебукину по собственному желанию. Я и приказик подмахнул.
Что еще?.. Шкафы с сегодняшнего числа будем именовать "бисы". Зафиксировал?
Клягин-бис, Мышеедов-бис; на-учно и современно. "Шкафы" - отдавало
нафталинчиком. На сегодня все, можешь идти, Соломоныч.

В Сыроварове ключом била молодая энергия.