"Александр Шаров. После перезаписи" - читать интересную книгу автора

Тогда он, единственный из пятнадцати членов ученого совета, подал голос
против присуждения Януарову ученой степени.

"Для подобного поступка, особенно в то время, нужны были смелость,
правдолюбие. И этих основополагающих качеств у меня все же оказалось побольше,
чем у уважаемых коллег", подумал Чебукин и совсем было собрался заменить
курьера с незапоминающейся фамилией на черный шар против Януарова, когда
память, продолжавшая распутывать ниточку, внесла уточнения.

Чебукин вспомнил, как после оглашения результатов голосования коллеги один
за другим подходили к Януарову, дабы поскорее засвидетельствовать
непричастность к злополучному черному шару.

Он остановил профессора Рысина и спросил, не кажется ли ему унизительным
"хождение на поклон".'

Рысин отмахнулся:

- Януаров известный сикофант, зачем с ним связываться?

- Но и ты пошел вслед за Рысиным на поклон, - не преминула подсказать
память, снова настроенная обличительно.

- Я был последним! Значит, опять-таки проявил известное моральное
превосходство перед коллегами, - оправдывался Чебукин.

- Да, ты подошел последним, но...-продолжала обличать память, - но,
встретив холодный взгляд Януарова, испугался и стал приглашать его в гости,
бормотать нечто совсем непристойное относительно огромного вклада в науку и
необходимости обмыть этот вклад. Тогда Януаров действительно догадался о твоей
причастности к черному шару и железным голосом отчеканил: "Вы забываете, с кем
имеете дело". (Это звучало угрожающе и двусмысленно).

- Нет, нет, - проговорил Чебукин, перебивая память, к черту Януарова,
ничего не поделаешь, пусть девятым номером пока останется курьер... Но неужто
и в самом деле не было в моей жизни ничего более достойного наименования
"доброе и смелое дело"?

Зазвонил телефон, и, узнав голос Ирины, своей аспирантки, Чебукин
обрадовался возможности отвлечься от неприятных размышлений.

- Да, - сказал он с готовностью.-Я очень рад. У третьей колонны?.. Буду
через тридцать минут...

18

- Вы мне надоели. Уйдите! - сказало Отражение.

- Хорошо, но помните, если я удалюсь, исчезнете и вы.