"Александр Шаров. После перезаписи" - читать интересную книгу автора

"Это, коллега-шестипудовая ласточка, никакой не Бах, а "Подмосковные
вечера", да еще префальшиво исполненные", - подумал Чебукин.

- Лю-лю-лю-ра-ра-лю-ра-ра-ра, - не заметив подлога, чистым, серебристым
голоском подхватила Ирина. - Лю-лю-ра-ра-та-та-та-та...

"Вот это не "Подмосковные вечера", это, верно, и есть Бах, которого я, к
сожалению, совершенно не знаю", - думал Чебукин.

Он посмотрел на Ирину и впервые за время короткого романа, а также
предыдущих коротких романов, бескорыстно залюбовался девушкой, чувствуя, что
сердце бьется чаще, горло пересохло и нечто одновременно горькое и сладостное
теснит грудь.

А бис развивал обычную программу:

- Музыка и ваша щедрая ласка единственное, что может согреть сердце,
измученное борьбой с оппортунистами и догматиками, годами неустройств и
теоретических размышлений. Женское тепло... трепет...

- К черту! -не своим голосом закричал Чебукин. - Трепач! Брехун! Девушка
испуганно оглянулась.

- Вам нехорошо? - нежно спросила она. И этот страх за другого человека,
беззащитно протянутые руки, от-крывали в ней новую красоту.

- Вы извините, - пробормотал Чебукин и тут же, услышав, как бис снова
принимается за свое токованье, закричал нечто уж совсем непонятное кроткой
аспирантке: - К дьяволу! Извините, я не вас. А вы тоже хороши - развесили уши.
К дьяволу! К черту! К дьяволу! Чебукин махнул рукой и побежал прочь. Дома он,
не ужиная, заперся в кабинете и, тяжело дыша, улегся на холодном кожаном
диване.

- Чего ты волнуешься? Бис через три месяца отделится и будет жить
самостоятельно, как... - пробовал он успокоить себя.

- Как тысячи других пустозвонов, - перебил внутренний голос, который
прежде почти никогда не подавалголоса, а теперь стал проявлять поразительную
активность. - Но сам ты ведь не отделишься от себя!

- Да, я от себя не отделюсь, - должен был согласиться Чебукин. - И кроме
того, я не вынесу дуэта с бисом не то чтобы три месяца, а даже еще три часа.

Сквозь дверь Чебукин слышал, как жена отвечала по телефону:

- Ничего особенного... Неужели? Ах, боже мой... Что вы говорите!

"Доброжелатель" информирует о моем странном поступке на междуведомственном
совещании", - безошибочно определил Чебукин.