"Валентин Шатилов. Магнолия " - читать интересную книгу автора

Так что проблем в этом мире почти не осталось. За исключением одной:
неудержимо холодало. И эта неудержимость была каким-то таинственным образом
связана с негромким журчанием сбоку. Она слышала это журчание и раньше, да
только теперь обратила на него должное внимание. И вспомнила, что до
журчания был громкий, отрывистый звук - очень неприятный. Собственно,
отрывистых звуков было довольно много, но они все были тише, а этот,
главный, прозвучал громче, весомее других - после него и началось журчание.
А с журчания-то началось пробуждение! Эта мысль вдруг так четко вошла
в сознание, что от ее определенности стало даже грустно.
Вспомнилось, как славно было до пробуждения. Как радостно тогда
ощущалось, что мир состоит из нее - из нее одной! Весь огромный, ласковый,
теплый мир. Потом мир постепенно начал отступать, отдаляться. Но не весь.
Часть его так с ней и осталась - и у нее появилось тело. Сладкими
судорогами мир выходил из рук - и у нее появились руки, из ног - появились
ноги. И это было даже еще приятней - начавшееся освобождение от всемирного
одиночества обещало новую информацию, новые ощущения.
И тут - этот звук. И стало всего не хватать тепла, воздуха, сил... Все
забирало негромкое деловитое журчание. Стало так неприятно - и даже
страшно. Вот как дело обернулось - страшно!
Глаза по-прежнему тупо таращились вверх в невообразимую вышину - туда,
где метрах в двух от ее лица заканчивался серый стакан металлических
стенок. И вдруг в вышине, на самом краю бесцветного круга, что-то
появилось. Задвигалось. Что-то неотчетливое. А вдруг оно тоже было живое?
Потревожив опять мышцы глазного яблока, она перевела хрусталик на
более дальнее видение, и изображение прояснилось. Она вновь мысленно
полистала универсальную справочную книгу и нашла подходящее словечко:
"лицо". Можно и еще точнее: "человеческое лицо". Человеческое - это еще что
такое? Она поискала соответствующую страницу. Человеческое,
человеческое... - а, вот!
Но в универсальной книге за простым словечком "человек" оказалось
столько объяснений, рассуждений, понятий - причем таких, которые сами еще
нуждались в объяснении, - что она решила пока оставить это дело.
Человеческое так человеческое. Пускай себе человеческое. На фоне темного
потолка.
Человек, вероятно, заглядывал к ней, слегка перегнувшись через край
металлического стакана. Была видна только его голова и часть шеи.
Человек что-то говорил - губы и шея двигались.
Появление человека могло означать только одно: мир населен! До сих пор
мироздание ей представлялось как-то по-иному, а оказывается вот, гляди-ка,
человек! Значит, рассуждая логически, могут найтись и другие человеки,
вернее, люди. Не исключено, что их найдется даже довольно много.
Неужели больше трех? Это, конечно, слишком много, ну да ладно. В
принципе, она вполне одобрительно относилась к такой перспективе. И
мысленно даже улыбнулась склонившемуся человеку.
Но человеку было некогда. Он договорил, и голова его исчезла - ушла за
край круга. И только тогда она поняла, что он сказал.
Он сказал: "Глянь-ка - и здесь тоже!" И все. И стало почему-то
грустно.
Последние капли теплого и родного неслышно утекали из-под затылка. А
вокруг опять запрыгали в воздухе неприятные отрывистые звуки.