"Уильям Шаттнер. Хранитель" - читать интересную книгу автора

Окруженные своими друзьями. В объятиях друг друга. Празднующие свою свадьбу
и свое будущее. В предвкушении еще большего благословения, обещанного их
будущим ребенком, живущим в увеличившимся животе Тейлани.
В тот день Маккой видел в глазах своего друга полное удовлетворение,
которое он никогда не ожидал там увидеть. Такое спокойствие Маккой мельком
видел только тогда, когда Джим Кирк садился в центральное кресло своего
звездолета и давал команду идти дальше, чтобы обнаружить и исследовать все,
что могла предложить вселенная. Все таки командовать звездолетом - это дар,
данный немногим, и совсем не надолго. И когда наконец пришел день Джима
Кирка уступить свое место, Маккой беспокоился о своем старом друге,
опасаясь, что жизнь Кирка без капитанства станет бесцельной: ничего кроме
туманного существования в праздных развлечениях.
Но это было до Тейлани. Нечто большее чем партнер, возлюбленная, жена
или мать его ребенка, Тейлани стала причиной возрождения Кирка. Маккой
чувствовал подступающие слезы, но не вытирал их, не подвергая сомнению, что
после всех потерь в жизни еще одна смерть может так задеть его. После всех
лет что Маккой знал Кирка, он никогда не видел его более оживленным, чем в
ту ночь, когда Кирк и Тейлани вступили в брак. А всего несколько часов
спустя Маккой никогда не видел Кирка таким опустошенным, как тогда, когда он
узнал, что причина коллапса его невесты в преднамеренном отравлении.
- Как долго? - спросила M'Бенга.
Маккой носил маленькую прозрачную линзу в левом глазу. Это был вид
универсального переводчика, который обеспечивал визуальный перевод
клингонских надписей на медицинском оборудовании. С клингонской анатомией
Маккой в конце концов справился. Но клингонский язык был совсем другим
делом.
- Не уверен, - сказал Маккой. Он знал, как утомленно это прозвучало. -
Не больше двадцати часов. Возможно только два.
- Мы можем спасти ее ребенка? - спросила M'Бенга.
Доктор Андреа M'Бенга, правнучка старого коллеги Маккоя на первом
"Энтерпрайзе", положила руку на границу порта обзора камеры стазиса. Этот
жест понравился Макою. Он подумал, что слишко много врачей сегодня смотрят
на себя как на инженеров. Имеют дело с пациентами посредством машин,
компьютеров и силовых полей. Но контакт очень важен. Чувство. Понимание.
Маккою нравилась M'Бенга. Даже если она была сумасшедшей. Теперь он боролся
с единственны ответом, который мог дать на ее вопрос.
Он не может спасти Тейлани. Доказательство тому - кривой, пересекающий
ее лицо, вирогенный шрам, который портил ее красоту, хотя, по правде говоря,
казалось что Джим никогда этого не замечал. У любого другого человека, у
любого другого существа, насколько знал Маккой, такой шрам можно было
вылечить, заставить исчезнуть без следа. Но из-за того кем была Тейлани,
из-за уникальности ее генетического наследия, современная медицина была
бессильна удалить этот шрам. Та же самая жесткая генетическая
сопротивляемость делала ее устойчивой к медицинскому стазису. Экстренное
лечение только замедлило действие токсина, которым ее отравили. Но даже
абсолютный стазис не мог заблокировать его распространение.
- Доктор? - сказала M'Бенга. Ее рука осталась лежать на камере стазиса.
Через многогранный видовой порт изображение Тейлани многократно повторялось,
словно отраженное в разбитой призме. - Ребенка можно спасти?
Маккой облизнул пересохшие губы. На вкус они оказались как