"Боб Шоу. Миллион завтра" - читать интересную книгу автора

Нанесенный наотмашь удар был совершенно неожиданным и пришелся по
губам.
- Ты чего...
- Я предупреждала, что тебя ждет, если ты еще раз решишься на
подобное. - Афина смотрела на него с отвращением, дрожащее веко почти
полностью закрыло левый глаз. - Пусти меня, Вилл.
Карев почувствовал вкус крови на распухших губах.
- Что тебе взбрело в голову?
- А тебе? На твоем счету есть уже многое, Вилл. Однажды ты пробовал
убедить меня сделать укол, когда я принимала иллюзоген, в другой раз привел
сюда мою мать, чтобы она тебе помогла, но еще никогда ты не брался за дело
так неловко. Вбей себе в голову, что я не сделаю себе укола, пока его не
сделаешь ты.
- Но это никакая не хитрость! Действительно изобрели...
Она прервала его проклятием, обрушившимся на него как еще один удар, и
отошла. Бушующая в нем мрачная ярость, заставила напрячься все его мышцы.
- Афина, разве так должно выглядеть моногамное супружество? - спросил
он.
- Именно так! - ответила она с нескрываемой злостью. - Можешь верить
или не верить, но именно так оно выглядит. Такое супружество - это нечто
большее, чем господин муж, выступающий с заросшим щетиной лицом и словами:
"Охотно бы вас обслужил, девушки, но - увы! - слово сказано, жена ждет, и я
должен блюсти чистоту!"
Что ни говори, эта роль доставляет тебе большое удовольствие, но...
- Ну, ну, давай дальше, - сказал он. - Раз уж въехала в этот туннель,
то езжай до конца.
- Супружество вроде нашего в самой своей основе опирается на
безграничное доверие, а ты даже не знаешь, что значит это слово. Ты тянул с
закреплением до тех пор, пока не вступил в возраст, грозящий тромбами, ибо
уверен, что я не смогла бы жить, перестань ты три или четыре раза в неделю
спать со мной. Ты так уверен в этом, что дал бы голову на отсечение.
Карев окаменел.
- Еще никогда я не слышал такого тенденциозного...
- Я права или нет? - прервала она его.
Он вдруг закрыл рот. Вспышка Афины была смесью злости, страха и
характерных для нее устаревших взглядов на связи между людьми, однако это
не меняло факта, что все сказанное ею - в том числе и о нем - полностью
соответствовало истине. И именно в эту минуту, любя ее, он почувствовал к
ней ненависть. Одним глотком он допил молоко, смутно надеясь, что
содержащаяся в нем известь успокоит его нервы. Его вовсе не удивляло, что в
нем по-прежнему клокочет гнев. Только Афина могла превратить минуты,
которые могли бы стать лучшими в их жизни, в очередной испорченный вечер, в
очередной из горьких, регулярно повторяющихся эпизодов. Это выглядело так,
словно их взаимное воздействие друг на друга создавало нестабильное
магнитное поле, полюса которого иногда менялись, поскольку иначе уничтожили
бы их обоих.
- Послушай, - в отчаянии обратился он к ней. - Мы должны поговорить об
этом.
- Пожалуйста, говори, если хочешь, но я не обязана выслушивать это, -
ответила Афина, сладко улыбаясь. - Помоги мне немного. Достань эти новые