"Дмитрий Щербинин. Пробуждение" - читать интересную книгу автора

как нежные материнские ладони гладят его по голове, слышал уже ее нежный,
плачущий, зовущий шепот.

* * *

И, когда очнулся Алеша, то прежде всего захотелось ему сказать, что так
он и знал с самого начала, что - это только видение. Но тут же понял, что
просто переметнулся из одного кошмара в другой. Он чувствовал, что лежит на
своей кровати - на той самой кровати, на которой виделся ему тот
долгий-долгий таинственный сон, и в комнате темно, и дом весь дребезжит и
стонет, и что-то рокочет и блещет на улице. Но что там, за окном, не было
видно, так как прямо над Алешей склонилась расплывчатая тень его матери - от
нее, на его лицо падали слезы, и они казались такими же холодными как
осенний дождь.
- Что же ты меня так напугал, Алешечка... - усталым, очень испуганным
голосом шептала мать. - Я же в больницу звонила, так никто же не подходит.
Никогда такого не было...
- Так и не знаешь ты, что это такое происходит, да, мама?
- Ничего-ничего не знаю, сыночек, а на улицу то и выглядывать страшно...
И тут Алеша вспомнил про своего отца. Никогда прежде воспоминания о нем
не приходили к нему как-то так, специально. Всегда он был занят какими-то
иными мыслями, и почти с ним не общался. И вот поднялась боль - Алеша просто
вспомнил, что отец его уже мертв. Умер, и его похороны были еще более
горькими, чем похороны матери. О, Алеша хорошо это помнил - он тогда осознал
как многое сделал для него этот человек, как преданно любил, а он,
неблагодарный, никогда ни одним словом не отблагодарил его, попросту его не
замечал. И он хотел сделать что-то прекрасное для него, он жизнью своей ради
него готов был пожертвовать, но мог только лить слезы. И вот теперь эта
потеря всплыла так, будто только что произошла, будто и не была размыта
годами, и от этой боли он заскрежетал зубами, и новые слезы устремились по
его щекам:
- Папа, папочка... ты умер... вернись пожалуйста, папочка...
Мама вскрикнула с болью, отшатнулась как от сильного удара, но тут же
вновь оказалась перед ним, и крепко-крепко, до боли даже, обняла за плечи,
взмолилась:
- Что ты говоришь такое?! Алешечка, да разве же можно так говорить!..
Ведь мне же и самой страшно за него. Уехал ведь он сегодня с утра на работу,
ведь я же с самого утра недоброе предчувствовала... Алешечка, ну зачем же ты
так говоришь... Нельзя так дальше... Нельзя... Вот сейчас ему на работу
позвоню, узнаю все...
И она оставила Алешу, и бросилась к телефону, трубку которого все еще
издавала короткие гудки на полу. Несколько раз она пыталась набрать номер,
однако, каждый раз от волнения сбивалась, нажимала рычажок, начинала заново.
Ну а Алеша, все боясь взглянуть в окно, но глядя на изогнутое на коленях
одеяло, усиленно вспоминал. Странно - еще мгновенье назад, он был уверен,
что отец его умер, что эта уже невосполнимая потеря, а теперь он уже
сомневался. Теперь вспоминалось ему, что в том долгом-долгом сне было
недолгое пробуждение - там, во сне, ему сделалось очень-очень плохо, и он со
стоном проснулся здесь, эта комната была наполнена робким утренним светом, и
как только он открыл глаза, то в комнату бесшумно вошел отец, и встал в