"Дмитрий Щербинин. Пронзающие небо" - читать интересную книгу автора

под шумящим снегопадом. Пышные, уютно разлегшиеся на ветвях снеговые шапки,
кафтаны и платья, были такими чистыми, так златились в верхней части, так
нежно синели в нижней, что уж казалось странном, а вскоре и вовсе позабылось
то волнение, которое он испытывал, когда шел через поле. На белых ветвях
одного из растущих подле колеи кустов сидели, нахохлившись красными
грудками, снегири. Алеша порылся в кармане, и достав оттуда хлебную корку,
кинул ее пташкам - те заметно оживились и с веселым щебетанием набросились
на поживу.
Алеша остановился и наблюдал за птахами...
Вдруг, за его спиной что-то зашумело, затрещало. Снегири взмыли
багровым облачком затерялись в выси. Жар придвинулся к Алеше. Юноша резко
обернулся и увидел ель, которая покачивалась, словно стебелек в поле.
Снеговая шуба с нее слетела, и теперь тысячи маленьких снежинок кружились в
воздухе. За этим снежным хороводом не видно было то, что происходит под
ветвями у самого ствола.
Алеша развернулся было, чтобы идти дальше, но услышал девичий голос -
юноша вздрогнул от этих звуков - они были холодны и остры, словно ледяные
иглы:
- Постой, Алеша, не уходи. У меня есть для тебя подарок.
Удивленный и испуганный, Алеша застыл, а Жар зашелся грозным лаем.
И тут из снежного облака повисшего под елью, вышла обладательница
ледяного голоса. Была она бела. Белой была и длинная, до земли, шуба; и кожа
ее лица, и длинная, словно метель, коса; и даже глаза сияли этой белизной!
Никогда Алеша не видел такой красавицы, но красота ее пугала - глядя на нее
Алеша подумал, вдруг, о том, о чем не думал никогда раньше - о смерти.
Жар зарычал на нее, но она усмехнулась, обнажив ослепительно белые
зубы.
- Молчи, собачка! - повелела она Жару и большего его Алеша не слышал.
Белая красавица остановилась в нескольких шагах от Алеши. Она
возвышалась над юношей и улыбалась - от одной этой улыбки его пробирал
холод.
- В-вы кто?.
- Я, снежная колдунья. - ответила та, по-прежнему улыбаясь.
Алеша посмотрел ей в глаза и вздрогнул - в глазах не было никаких
чувств, они были подобны двум ледышками из глубин которых исходило какое-то
мертвенное сияние.
- А если хочешь, зови меня Снегурочкой.
- А где же Дед-Мороз? - пролепетал Алеша.
- Дед-Мороз... он, наверное, разговаривает с кем-нибудь иным. Ведь так
много живет на свете разных людей, которые ждут подарков...
- Так вы дарите подарки? - спросил Алеша без всякой радости.
- О да... - усмехнулась она, и впервые черты ее лица изменились -
улыбка стала шире, а холодный пламень в глубинах ее глаз вспыхнул ярче...
- Волшебное что-то?.. - заинтересованно спросил Алеша.
Дело было в том, что он, как, впрочем, и большинство людей (а особенно
в таком романтическом возрасте), тянулся, искал, все этакое загадочное,
волшебное. Самым прекрасным волшебством, которое ему довелось переживать,
было то неизъяснимое, то волнующее, что чувствовал он, когда был рядом с
Олей. Но знал он конечно и про иное волшебство: про домовых, про леших, про
кикимор, про Бабу-ягу, наконец - про Кощея, который, изгнанный жил за