"Александр Щёголев. Легкий бред в формате дзен" - читать интересную книгу автора

- Ты любишь какао?
- С молоком.
- Тогда закрой глазки, - прошу я его. - Сейчас я буду считать до двадцати
четырех. После этого ты совершенно успокоишься и любые правильные слова,
которые ты раньше слышал, потеряют силу. Как я скажу, так ты и будешь
думать, так и будешь смотреть на жизнь...
Начинаю счет. "Один, два", - короткая пауза. "Четыре, пять". Пауза. "Семь,
восемь и девять..." "Десять, одиннадцать и двенадцать..." Считаю тройками.
Равномерно и отстраненно. А вот и конец счета: "Двадцать два, двадцать три
и двадцать четыре..." Некоторое время молчу. "Ты спокоен". Снова молчу...
Все в порядке, можно работать.
- Теперь ты слушаешь меня очень внимательно, - произношу я медленно и
ровно. - Ты слышишь только мой голос, никакие посторонние звуки нам не
мешают. Мои слова входят в твои уши и растекаются по телу, как теплое
какао с молоком. Это очень приятно. Теплое какао заполняет руки и ноги. Я
все на свете знаю. Слушая меня, ты станешь самым умным. Твои уши ползут по
телу, как две симпатичные улитки. Это смешно, правда? (Из-под бака
доносится рассыпчатое хихиканье.) Они доползают до низа живота, и там
останавливаются. Теперь твои уши - внизу живота. А теперь встань на колени
и опустись попой на пятки. Ты находишься внутри волшебного колокола,
который будет звонить каждый раз, когда появится какая-то опасность. Сядь
поудобнее и держи колокол руками. Опасность далеко, и она очень боится
слов. Я подарю тебе эти слова. Все, что я говорю, входит в низ твоего
живота и теплой струей поднимается по спине. До затылка, до самой
макушки...
- Не получится, - вдруг шепчет Щюрик. - У ребенка очень плохая память. Мы
его тестировали.
Я, собрав волю в кулак, неслышно встаю. Вплотную приближаюсь к этому
горе-папаше, пытаюсь поймать его взгляд. Бесполезно. Глаза прячутся в
складках собранного по кусочкам лица. Лица, больше похожего на запеченную
курицу.
У Барского окровавлен рот. Сам виноват, оказал властям сопротивление. Я
выдергиваю из разобранной постели угол простыни и с помощью куска тряпки
привожу его внешний вид в относительный порядок. Ни самого Барского, ни
простыни мне при этом не жалко.
- Шнур не жмет? - участливо интересуюсь. - Поправить не нужно?
- Очки, - просит он, нервно подергивая безволосыми бровями.
- Что?
- Верни очки.
Законное желание. Я водружаю упавший аксессуар пленнику на нос. Массивная
оправа удачно скрывает часть его шрамов. Ах, вот из-за чего он нервничал,
закомплексованный чудак...
- И без тебя видно, - чеканю слова тихо и зло, - что у вас проблемный
ребенок. Вчера ты упоминал про задержку психического развития? Я добавлю
частичную интеллектуальную ограниченность, истерический невроз, дизлексию
и некоторые другие отклонения. Оттого, кстати, он такой ненормально
внушаемый, если ты смог это заметить. Только при чем здесь его память?
- Ну как же... - мямлит он.
- Не нужна мне его память, успокойся. Ты, главное, стой смирно. Надеюсь,
рот тебе заклеивать не придется?