"Андрей Щупов. Предатель" - читать интересную книгу автора

его метнулся к деревенским улочкам, и от увиденного сердце болезненно
дрогнуло. На самой окраине по узкому проходу между заборами что-то
неспешно перемещалось. Толком ничего не удавалось рассмотреть, но что-то
мерцало там между досок, ворочалось, бросая фиолетовые блики на
потемневший брус строений, на пыльного цвета частокол изгороди.
- Видишь?! - он цепко ухватил Сашку за локоть.
- Вижу, - Сашка резким движением вскинул было автомат, но тут же и
опустил. - Не достану, далеко... Да и полоснет он оттуда. Как пить дать,
полоснет. А тут ориентир верный, - промазать трудно.
- Ладно. Пусть уходит, - голос у Ларсена сел.
- Значит, это он и есть?
- А черт его знает!..
Некоторое время они стояли, в безмолвии наблюдая за удаляющимся
мерцанием. Может быть, чувствуя, что за ним следят глаза людей, "слепец"
проявил осторожность и на открытом пространстве так и не показался. Первый
же овражек на краю деревушки поглотил его бесследно.
- Слушай, лейтенант, а не вернуться ли нам в избу?
- Это еще зачем?
- Повторим по одной. Все ж таки и повод есть - живыми остались. Да и
в твою флягу перельем из бутыли. Не успели ведь. А чего добру пропадать?
Верно... Зачем добру пропадать? Доберется до деревни другой полк, и
другие дотошные изыскатели разнюхают тайну погребка. Конечно, жалко. Лучше
самим выпить. А что не выпьется - разлить на снег. Так сказать, по праву
первого. Первому можно все, ибо он первый. И первые всегда берут - берут,
потому что вторые делятся...
Ларсен, вероятно, долго молчал, потому что Сашка тронул его за плечо.
- Так как, лейтенант, возвращаемся?
Помешкав, Ларсен, кивнул. Пить не хотелось, но ничего другого делать
тоже не хотелось. По витой лестнице они медленно стали спускаться вниз.
Неожиданно оказалось, что подниматься было гораздо проще. Извив постоянно
убегающей за поворот лестничной гармони кружил голову, вызывал странные
ассоциации. На секунду лейтенанту представилось, что он вовсе не на
лестнице, а внутри гигантской пустотелой раковины. Когда-то здесь обитал
моллюск - и вот он вышел прогуляться - может быть, совсем ненадолго. Как
знать, возможно, именно в эту самую минуту огромный хозяин раковины,
возвращаясь, протискивал свою желеобразную тушу под своды колоколенки,
вползал на первые ступени... Наваждение было столь сильным, что лейтенант
замедлил спуск. Выручил его Сашкин ребячливый прискок. Денщик снова
обогнал Ларсена и тем самым разрушил чары лестничной спирали. Уже через
полминуты они снова стояли под открытым небом.


От самогона болезненно молотило в висках, руки и ноги сами собой
порывались делать несуразные движения. Спрашивается: отчего пьяные пляшут?
Да от того, что не умеют ходить. Во всяком случае управление ревущим
"Хаккелем" давалось Ларсену с трудом. А сзади, держась за ременную петлю,
сидел Сашка, распевающий во все горло не то белорусские, не то украинские
песни. "Хаккель" то и дело съезжал с торной дороги в заснеженное поле,
машину начинало швырять, колеса плевались ошметками грязи, бешено
пробуксовывали. Один раз они уже перевернулись, дважды с ухарским воплем