"Андрей Щупов. Предатель" - читать интересную книгу автора

интересуешь. Кроме одного пьяного и шибко любопытного лейтенанта...
Сказать по правде, люди вроде тебя мне всегда были непонятны. Не то чтобы
я терпеть вас не мог, но... Больно уж вы дурные какие-то. И все-то вас
касается, лезете во все щели и постоянно норовите поучить чему-то. Ну что,
скажи, вам не сидится? Ведь не умнее других! Нет!.. А не сидится! Будто
шило в одном месте! Как мыши в банке - туда-сюда, бегаете и бегаете! Одни
к власти с пеной у рта, другие в идейность. Идеологи хреновы! Сколько уж
веков людям головы морочите! И что? Лучше жить стало? Да ни хрена! Как был
десяток умниц на сто идиотов, так столько же и осталось. И через сто лет
так будет, и через тысячу. А коли нет перемен - нечего и дергаться, рубаху
на себе полосовать... Раздражаете вы меня. Ох, как раздражаете!.. - Ларсен
машинально потянулся к карману за сигаретами и, вспомнив, что уже искал и
не нашел, обозлился. - Черт бы вас всех!.. - он захрустел кулаком. - Ну
признайся! Скажи как на духу: вам что, действительно что-то сулят за это
или вы на самом деле недоделанные такие? Есть же что-то, ради чего ты
поперся туда? Или, может, это мы идиоты? Стреляем в небушко, гибнем - и
невдомек нам, что гибнем не за понюх табаку! Ты говори, не стесняйся. К
Клайпу я не побегу... Если ты действительно тот, за кого тебя все
принимают, тогда... - он выразительно изогнул бровь, - тогда, извини друг,
я сам тебя шлепну. Этот обормот у дверей не знает, но тебе-то так и быть
скажу: офицеры, мон шер, редко ходят с одной пушкой. На то они и офицеры.
А после нынешнего развеселого денька мне все спишут. В том числе и этот
маленький дисциплинарный срыв.
Пленный молчал, и Ларсен чувствовал, что в груди все жарче
разгорается злое, неуправляемое пламя.
- Ага, значит, смерть нас тоже не пугает? Так, надо понимать?
В узком лице узника что-то дрогнуло. Разлепив губы, он с трудом
прошамкал:
- А может... Может, меня пугает сама жизнь? ЭТА жизнь.
Голос его был тускл, как свет старой отсыревшей свечи. И звучал он с
тем же нездоровым потрескиванием. Поневоле Ларсен подумал о выбитых зубах,
о крепких кулаках Клайпа. Мысль была с примесью жалости и Ларсена удивила.
Не для того он приперся сюда, чтобы плакаться и сочувствовать. Отогнав ее,
он заставил себя думать о Сашке, о погибшем майоре.
Репротал все-таки действовал, к пленному постепенно прибывали силы.
- Вот как?.. А что, разве есть какая-то другая жизнь? Я имею в виду -
кроме этой?
- Этого никто не знает... Но думаю, что есть.
- Прелестно! - Ларсен присвистнул. - И сколько же их всего? Две, три?
Или того больше?
- Наверное, больше, - пленный с усилием качнул головой. - Но это моя
вера. Каждый волен верить в свое. Мне нравится учение Будды. И я готов к
своей новой жизни.
- Еще бы не готов, - Ларсен усмехнулся. - В твоем-то положении!.. А в
общем - не суть важно. Тем более занятно, каким таким манером тебя
сговорили на телевизионное шоу. Верующие - народ храбрый. Как же ты тогда
сломался? Или запугали чем?
- Меня не запугивали. Я... Я сам уговорил их, - после каждой фразы
пленник, словно уставая, делал заполненную тяжелым дыханием паузу. - Я
верил в то, что говорил.