"Андрей Щупов. Предатель" - читать интересную книгу автора

Дебюсси и Кутавичуса. Значит, все было напрасно? Революции и подвиги,
жертвы во имя всеобщего счастья?.. Ты ответь, не отворачивайся! Я знаю,
люди ошибались, но ведь при этом они продолжали верить в будущее. Каждый в
свое собственное. Для него в сущности и жили. А теперь... Теперь этого
будущего не осталось. Ни у кого! Скажи, какое право они имели посягнуть на
все это?
- Ну, положим, посягнули они вовсе не на Дебюсси, а на нас... Может
быть, и не нас даже, а на землю. Под плантации или что другое, - Ларсен
перетянул тонкую талию ремнем, прищелкнул пряжкой. - И потом, чего ты ко
мне привязался? Я-то тут причем?
- Ты тоже представитель человечества.
- Никакой я не представитель. И никогда не желал кого-то там
представлять. Я - это я. Скромное и симпатичное создание. Хоть по
Ломброзо, хоть по Лафатеру. И уж коли речь зашла обо мне, то скажу тебе
так: не все в жизни столь мрачно, как ты тут расписываешь. Африка,
Южноамериканский континент - это у них, согласен, но все остальное-то пока
под нами! Вот и наступление новое затевается, грамотеи армейские изменения
в уставы готовятся вносить. И ведь внесут, не сомневайся! Пудика на два, а
то и на три. Так что живем, Серж! Глядишь, и до победы еще дотянем.
- А ты не замечаешь во всем этом странное? - Сергей в очередной раз
захрустел пальцами. - Видишь ли, мне начинает казаться, что все наше
наступление - не более чем фарс. А может, и что похуже. Да ты и сам
знаешь, - о каком наступлении мы говорим, если за какой-нибудь час они в
состоянии искрошить своими "северными сияниями" всю нашу дивизию! Так
почему они этого не делают? Почему не полосуют "плугом" по мостам и
автоколоннам? Я, например, не знаю. И будь я на их месте... В общем
понятно... А мы вместо того, чтобы призадуматься да проанализировать как
следует ситуацию, прем на своих жестяных драндулетах по пустынным городам
и деревням, ровным счетом ничего не понимая.
- Согласен. И все равно не вижу причин для рыданий. И уж тем более не
собираюсь отказываться от своих маленьких удовольствий. - Ларсен шагнул к
выходу. - Ну-с? Впустим в кают-компанию относительно свежего воздуха?
- Иди, иди, мрачно напутствовал Сергей. - Может быть, сегодня майор
все-таки сумеет уличить свою благоверную, а заодно и вправит мозги
прыткому лейтенантику.
- Исключено, - Ларсен покачал головой. - С трех часов налет этих
дьяволов, и майор обязан торчать при своей артиллерии. По долгу службы...
В дверь наверху забарабанили.
- Кто там еще?
- Это я, мой лейтенант! - по крутым ступенькам, роняя тающий снег,
скатился рядовой Бунга. По собственной инициативе Сергей пригревал этого
нелепого бойца, превратив во внештатного вестового. Ларсен же в
присутствии Бунги едва удерживался от брезгливых гримас. Новоявленный
вестовой был неопрятен и грязен, лицо имел шелушащееся, густо запятнанное
веснушками. Дышал Бунга через рот по причине вечной непроходимости верхних
дыхательных путей. В сущности нос его являлся абсолютно лишним органом. Не
выполняя никаких иных функций, кроме косметической, он шумно напоминал о
себе в любом обществе, требуя неусыпного внимания и обилия просторных
платков. Упомянутого обилия у Бунги никогда не водилось, и единственная,
извлекаемая временами из карманов тряпица периодически меняла свое