"Владимир Щербаков. Болид над озером (Рассказ, фантастика)" - читать интересную книгу автора

обхватил ствол, другая же по-прежнему сжимала древко. Я подплыл ближе и
постарался запомнить подробности. На его поясе висел большой костяной нож,
прямой и широкий, как меч. Запястье правой руки, которой он держал копье с
каменным наконечником, было охвачено грубым широким браслетом. Я видел,
как он едва заметно глотнул воздух, не сводя глаз с какого-то предмета
впереди себя, и его левая рука еще крепче сжала ствол дерева.
Я обнаружил и то, что приковало его внимание. Прямо на него бежало
странное существо, похожее на увеличенную во много раз многоножку.
Многоножка то выползала на берег, то скрывалась в чаще, тело ее
извивалось, и сухой шорох сопровождал ее стремительные движения. Она,
казалось, была заряжена электричеством, по черному панцирю тела пробегали
желтые искры, камни и древесная ветошь отскакивали от ее ног, рассыпались
перед ней, освобождая дорогу. Чем ближе она была, тем слышней был шорох и
треск, и я вдруг увидел ее глаза - два черных отверстия, окаймленных
зеленой фосфоресцирующей полосой. Они неотрывно следили за человеком, как
бы прихотливо ни извивалось ее туловище среди корней деревьев, лиан и
ветвей. Величиной она была, вероятно, с крокодила или немного больше.
Метрах в ста от нас многоножка неожиданно остановилась, замерла, и в
глазах ее зажегся красный огонь. Над ее головой поднялись три белых
фонарика на общем отростке. Они протянулись вперед, отросток удлинился,
белые огни как бы ощупывали дорогу, когда она снова двинулась.
Монотонный электрический треск заставил сжаться мое сердце. Я понял
смысл происходящего. Многоножка охотилась, она почти настигла человека.
Убежать от нее невозможно: весь ее облик свидетельствовал о простых, почти
механических принципах организации, о чем-то таком, что роднило ее с
машиной, страшной, неумолимой машиной, не знающей усталости и пощады.
Поединок был неизбежен, и человек знал это, он готовился к встрече,
не помышляя о бесполезном бегстве. Светлый наконечник копья чуть
наклонился...
Я обернулся: за мной расстилалось озеро. И все там, на озерной глади,
и за ней, на другом берегу, было мне хорошо знакомо. А вверху догорало
облако. Да и на моем берегу стало все по-прежнему...
Я снова увидел Валю Корчукова и поплыл к берегу. Он кончил бриться и
держал топор в правой руке, а левой обхватил ствол сосны, к которому была
привязана палатка. Что-то в его позе насторожило меня. Неизъяснимая
тревога заставила меня плыть быстрее, подгоняла меня, я уже выходил из
воды, когда возникло ощущение прихотливой и неожиданной связи событий в
двух различных и далеких мирах. Где-то человек готовился метнуть копье в
ринувшуюся на него гигантскую многоножку. Здесь происходило нечто похожее.
В моем сознании наметилась ассоциация: я ждал подтверждения
взаимообусловленности разноплановых эпизодов. Вот Корчуков поднял топор,
отвел назад руку и сильно метнул его. Я не знал, что должно было
последовать за этим здесь, на знакомом мне берегу, зато твердо знал, что
случилось там, за приоткрывшейся завесой неведомого. Там решался исход
поединка.
Я даже не вскрикнул, когда увидел, что топор вонзился в старый, серый
от дождей, подгнивший столб. Я выскочил на берег и бросился к Валентину.
Наклонившись, он возился с рюкзаком. Схватив его за ворот куртки,
подхватив под плечо, я отбросил его в сторону. Все решилось в мгновение
ока. Я едва успел отскочить. Столб рухнул как раз на то место, где сидел