"Владимир Иванович Щербаков. Шотландская сказка" - читать интересную книгу автора

бережно прикоснулся к легкому свертку. Считается, что феи очень маленького
роста, однако покрывало было почти нормальных человеческих размеров. По
крайней мере, когда Хольгер расправил его и поднял за углы, ткань, мягко
шурша, опустилась до пола.
И тут он уловил едва заметное движение. Мгновением позже он увидел за
покрывалом женщину. Руки сами собой застыли в воздухе. Медленно подымая
голову, он чувствовал, как от висков к ладоням бежала быстрая теплая волна.
Простые, как цветы и трава, линии ее лица, шеи, рук делали ее похожей,
наверное, на всех красивых женщин. Но в следующий момент явилось почти
неуловимое отличие, может быть, в широко расставленных глазах или коротко
остриженных волосах, светящихся каким-то собственным светом и все же
оттеняющих лицо, явилось то, что заставило потом Хольгера еще и еще раз
вспоминать эту встречу.
Легкая грусть была в ее взгляде, и всепонимание, и тень былого
счастья, тень радости и забот. И может быть, каждый день жизни высветился в
ее глазах своей особой, ни с чем не сравнимой искрой. Она была совсем
девочкой и пыталась скрыть легкую грусть или разочарование - это Хольгер
понял гораздо позднее, когда снова и снова пытался вызвать в памяти
мимолетное волшебство.
Прошло, казалось, лишь несколько секунд. Хольгер держал покрывало за
углы, застыв, забыв о нелепой своей позе. Опуская полупрозрачную ткань, он
заметил, как фея быстро наклонилась, легко взмахнув руками. Всплеснула
длинными пальцами и исчезла, растворилась в лунном свете.
Хольгер подошел к столику, спрятал струящийся шелк и, вздрогнув,
обернулся, но в комнате было пусто. Лишь в зеркале на стене холодной рыбой
забился месяц.
Часы отстукивали четвертый час ночи. Выходило: в замке он провел без
малого три часа. Наверное, вот так же герои шотландских сказок - гости
фей - не замечали хода времени.
...В отель он вернулся перед рассветом и проснулся так поздно, что
можно было сразу идти обедать. Ушедшая ночь всплывала смутным сном. Пока он
лениво одевался, отчетливо вспомнился небольшой кружок в углу покрывала -
деталь, выпадавшая из общей композиции затейливого рисунка эльфов. Уловить
какую-либо общую систему в причудливом узоре, возникавшем из крапинок и
тонких черточек, было трудно. А кружок напоминал мишень для стрельбы -
концентрические полоски занимали всю площадь: темное "яблочко", потом
светлый участок, и опять почти черное колечко. По краю колечки были совсем
узкие, и он так и не смог сосчитать их.
Хольгер почти уверился, что эти колечки ему знакомы, и теперь,
умываясь, мучительно соображал, когда и где видел их раньше. Возникло
наконец такое чувство, какое бывает, если ответ уже вертится в голове,
точно знакомая фамилия, которая всплывает в памяти, если подскажут первую
букву. Он даже перестал водить руками по шее, а просто положил голову так,
чтобы на нее падала сильная холодная струя, и, когда все вокруг словно
наполнилось легким свежим туманом, а кожу стало приятно покалывать, закрыл
кран. Потом медленно протянул руку за полотенцем. В этот момент возник
ответ.
Не так давно он листал книгу по голографии. Полосатый кружок был
решеткой Френеля - голограммой одной-единственной точки. Стоит лишь
осветить такую решетку - возникает точка, маленький кирпичик объемного