"Владимир Щербаков. Река мне сказала (Рассказ) " - читать интересную книгу автора

Старший брат Юрий и дядя Сергей шли вместе и молчали, они очень похожи,
оба рослые и светловолосые, и лица у них белые-белые. Их убили под
Ленинградом. За ними шел Саша Алексин, пропавший без вести. Потом мой
младший брат Василий, и у него было белое лицо. Он совсем недавно на фронт
ушел. Уж мать наша по нем, по милому ее сердцу Васеньке, сколько-сколько
слез пролила! Прошел Климов, живой и здоровый, молчаливый.
И вот я увидел Наденьку. Как темны ее волосы, как легка на ней
солдатская шинель! Я всматриваюсь в ее лицо. Глаза у нее большие, совсем не
грустные, темные и прозрачные, как всегда. Голос ее негромок, как будто себе
самой говорит:
"Залетку моего жду. Весточки все нет и нет... Не уберегла его. Мало мы
были с ним. Захочет ли разыскать меня после госпиталя, вспомнит ли?
Догадается ли, что жду его, что нет радости желанней, чем свидеться с
ним?.."
У нее бледное лицо. Я смотрю и смотрю на него, чтобы получше запомнить.
Но тут что-то мешает мне. Я просыпаюсь. Палата. Утренний свет. Окно. Черный
шумливый грузовичок, качнув бортами, резво выбежал за ворота, поднялся на
пригорок и, застыв на мгновение и выпустив сизоватое облачко, превратился в
тающую тень. Я окончательно просыпаюсь. Летучая пыль, рожденная тремя
жаркими днями, обозначила в воздухе след машины, а он вызвал мысль о
возвращении в часть. Вскоре меня выписали из госпиталя.


Двадцать километров... Я пройду их за четыре часа. И могу даже быстрее,
много быстрее. А найду ли Наденьку?
Все живое и на нашем, и на чужом берегу затаилось, и уже спят
желтоспинные окуни, которые и сейчас, в августе, тоже помнят, наверное,
июньские ночи. Очень приблизительно, совсем нетвердо (мне и неловко было
расспрашивать) могу указать я направление, в котором ушел отдельный
стрелковый батальон. В ту сторону текла река, словно указывая верную дорогу.
Тростник говорил о скорой осени; днем я слышал, как прозвенел первый желтый
лист. Вода же была тепла. Я бы искупался, как прежде, только одному
купаться... я подбираю слово: невесело? боязно?..
Не купаться бы мне ночью в Ловати и раньше, если б однажды сама она не
подошла ко мне и не сказала:
- Искупаться бы в реке, да днем нельзя, а ночью боюсь одна. Может,
присмотрите за мной?
И мы скрылись. Не хрустнула ветка, не качнула светлым свечным языком
ночная фиалка. Возникла и пролетела ласковой птицей первая ночь. Как же
давно это было!
...Наш комбат был строг и справедлив. Если б не он, очень могло
статься, что Наденьке проходу бы не давали - такая она была ладная девушка.
Комбат сказал:
- Прекратить. Она нам должна товарищем стать, бойцом. Если надо будет,
товарищ Наденька сама разберется, кто чего стоит.
Но никогда - ни в первую, ни во вторую ночь - не говорилось нами слов,
подобных тем, которые слышались мне в госпитале, во сне.
"А что, если сейчас пойти берегом? Не приведет ли сама река меня к
ней?" - думал я. Трудно, конечно, рассчитывать на это - один шанс из тысячи,
что я сразу, сейчас смогу ее разыскать. И все-таки... Странная мысль не