"Лао Шэ. Серп луны (Рассказ) " - читать интересную книгу автора

3

Мы с мамой еще носили траур, когда я снова увидела серп луны. Был
холодный день, мама пошла на могилу папы и взяла меня с собой. Она
захватила тоненькую пачку бумаги [По китайскому обычаю на могиле
умершего родственника сжигали сделанные из бумаги изображения животных и
пачки бумаги, символизирующие деньги]. В тот день мама была особенно
ласкова со мной. Когда я не могла больше идти, она несла меня на руках,
а у городских ворот купила мне жареных каштанов. Все было холодное,
только каштаны горячие; было жалко их есть, потому что я грела ими руки.
Я не помню, сколько мы шли, но мне показалось, что очень-очень долго.
Когда хоронили отца, дорога не казалась мне такой длинной - возможно,
потому, что тогда людей было больше, а сейчас мы шли только вдвоем с
мамой. Она молчала, и мне не хотелось говорить, кругом было тихо; такие
желтые дороги всегда тихи и бесконечны.
Дни стояли короткие. Я помню могилу - совсем маленький бугорок земли
- и вдалеке высокие желтые холмы, за которые уходило солнце. Мама
посадила меня у могилы и как будто перестала меня замечать; она плакала,
обхватив могилу руками. Я сидела и играла каштанами. Мама поплакала еще
немного и зажгла бумагу, несколько хлопьев пепла поднялись в воздух и
потом, кружась, опустились на землю; дул слабый, но очень холодный
ветер. Мама снова заплакала. Я тоже вспомнила папу; плакать о нем не
хотелось, и все-таки я заплакала - мне стало жалко маму. Я потянула ее
за руку: "Не плачь, ма, не плачь!.. " Она заплакала еще сильнее и крепко
прижала меня к себе. Солнце зашло, кругом никого не было, только мы
вдвоем. Мама словно испугалась; глотая слезы, она взяла меня за руку, и
мы пошли. Через несколько минут она посмотрела назад; я тоже оглянулась
- папину могилу уже нельзя было различить; по эту сторону до самого
подножия холмов - могилы, маленькие-маленькие бугорки. Мама вздохнула.
Мы шли то быстро, то медленно; еще не дойдя до городских ворот, я
увидела серп луны. Было темно, тихо, и только луна лила холодный свет. Я
устала, и мама взяла меня на руки. Я не знаю, как мы добрались, до
города, помню лишь серп луны на пасмурном небе.

4

В восемь лет я уже научилась относить вещи в ломбард. Я знала: если
не принесу немного денег, нам нечего будет есть - мама посылала меня
закладывать вещи только в самом крайнем случае. Мне было хорошо
известно: если мама давала сверток, значит, в котле нет ни крупинки.
Иногда наш котел был чист, как добродетельная вдова. Однажды я понесла
закладывать зеркало, единственную оставшуюся вещь, без которой можно
было обойтись, хотя мама и пользовалась ею каждый день. Была весна, и
теплые вещи мы уже заложили. Я знала - зеркало надо нести осторожно, но
нужно было торопиться, потому что ломбард закрывался рано. Я боялась его
красных больших ворот и длинного высокого прилавка. Когда я к ним
приближалась, у меня начинало колотиться сердце. Но я должна войти,
вернее, вскарабкаться - так высок порог. Из последних сил я должна
поднять свою ношу до прилавка, крикнуть "Возьмите в заклад!", получить