"Роберт Шекли. Джордж и коробки (Истории с Джорджем, История 4)" - читать интересную книгу автора

как обычную ищейку. Конечно, он понимал, что подобное невозможно. Это
абсолютно не соответствовало логике и доктрине разума. Как и те цветы у
реки, явно вышитые на вельвете золотыми нитками. Причем, заметьте, на
измятом вельвете, который я специально для вас помял. А впереди простирался
берег. И Джордж пошел туда, не сворачивая ни влево, ни вправо. Прямо вперед!
И действительно прямо! Он скользнул в воду, стараясь не поднимать ряби, но
одна из них все же встала.
Тем не менее, приходилось учитывать даже эту маленькую сонную рябь,
поскольку именно с таких незначительных и изогнутых сегментов возникали
огромные волны, сметавшие с лика земли зеленые леса, большие серые города и
задремавшие вулканы. Конечно, для Джорджа такая рябь была простым журчанием,
и она не производила на него никакого эффекта. Но на других журчание Джорджа
действовало всегда и, что примечательно, всюду.
Однако теперь он мог об этом не думать. Джордж находился в воде. А вы,
наверное, знаете, как это здорово плыть на спине и щуриться от отблесков
солнечного света. И то был действительно прекрасный момент. Жаль только, что
Джорджа в это время мучили колики в животе. Впрочем, такое бывало и не с ним
одним. Поэтому он плыл на спине и ждал, когда эта неприятность пройдет сама
по себе - или, точнее сказать, выйдет.
Водоем, в котором плавал Джордж, был продолжением узкого и глубокого
канала. Между прочим, вода там текла несколько быстрее. Вы когда-нибудь
видели, чтобы вода текла насколько быстрее? Но именно так Джордж описывал
то, что могло быть выражено другими словами. Он просто не мог ничего с собой
поделать. Это рвалось из него наружу. Более того, Джордж лишь следовал той
изящной линии, которую описывал сам канал. И все бы кончилось хорошо, если
бы кто-то не дышал ему в затылок.
- Кто здесь?
Джордж выгнул шею, пытаясь рассмотреть существо, задавшее этот вопрос.
В воде рядом с ним плыла небольшая черепаха - коробчатая черепаха обычного
черепашьего вида, самая непримечательная из всех черепах, хотя наверняка
нашлись бы люди, которые назвали бы ее панцирной сухопутной черепахой.
Джордж выбросил все это из ума, но мысли прилипли к его пальцам, как осенняя
паутина - не совсем бессмысленное легкомысленное осмысление смысла.
- Попридержи коней, приятель, - сказала черепаха. - Ты даже
представить себе не можешь, на что похожи твои поганые мысли.
- Откуда вам знать, о чем я думаю? - возмутился Джордж. - И с каких
это пор черепахам позволено говорить по-человечески? Здесь вам не легенда о
животных и даже не аллегория!
- Забавный ты паренек, Джордж, - сказала черепаха. - Если бы не
склонность к монологам, тебе бы не было цены. Неужели ты еще не разглядел
наколки на моей спине?

x x x

Черепаха развернулась, показывая ему спину. Джордж увидел
равносторонний треугольник, составленный из трех тонких линий. Возможно, для
черепахи это что-то и означало, но Джордж не собирался принимать на веру
мнение какого-то подозрительного земноводного.
- Не валяй дурака, - сказал черепахан. - Тебе от меня так просто не
отделаться. Я нарочно показал наколку, чтобы привязать тебя к себе. Потому