"Р.Шекли. Зачем? Перевод с англ. Е.Кубичева" - читать интересную книгу автора

серьезных нарушений работы мозга.
- Молодчаги какие, - сказал я. Теперь память ко мне окончательно
вернулась, и я уразумел, что произошло. - Только вот вы сделали серьезную
ошибку, что меня оживили.
- Какого черта, рядовой? - спросил меня один из них голосом, который
бывает только у офицеров.
- Посмотрите на мои нашивки, - сказал я.
Он посмотрел. Его лоб - а это было все, что мне было видно, -
наморщился.
- Это в самом деле необычно, - сказал он.
- Необычно! - передразнил я его.
- Понимаете, - заявляет он мне, - вы были в траншее,
полным-полнехонькой мертвецами. Нам сообщили, что все они по первому разу.
Нам было приказано оживить всех.
- А на нашивки вы сперва не посмотрели?
- У нас было слишком много работы. Времени не было. Я и в самом деле
сожалею, дружище. Если бы я только знал...
- Хватит. К черту! - отрезал я. - Хочу видеть Генерал-инспектора.
- Неужели вы в самом деле думаете, что...
- Думаю, - сказал я. - Я не такой, чтобы за закон зубами держаться, но
на этот раз меня в самом деле обидели. Имею право повидать
Генерал-инспектора.
Они зашептались, а я тем временем осмотрел себя. Брамины эти здорово
надо мной потрудились. Хотя, конечно, не так хорошо, как это делалось в
первые годы войны.
- Так вот, насчет Генерал-инспектора, - сказал один из них. - Тут есть
некоторые трудности. Понимаете...
Нечего и говорить, что Генерал-инспектора я не увидел. Они отвели меня
к здоровенному жирнюге сержанту с этакой добряцкой рожей, немолодому.
- Ну, ну, дружище, - говорит мне этот добряк сержантище. - Я слышал,
что ты шум поднимаешь насчет оживления?
- Правильно слышали, - ответил я ему. - Согласно "Актам о войне" даже
рядовой солдат имеет свои права. По крайней мере меня так учили.
- Само собой, имеет, - говорит этот добряк.
- Я свой долг выполнил, - заявил я ему. - Семнадцать лет в армии,
восемь лет на передовой. Три раза был убитым, три раза меня оживляли. Приказ
такой, что после трех раз официально можно требовать, чтобы тебя оставили в
мертвых. У меня так все и было, и на моих нашивках так обозначено. Но меня
не оставили в мертвых. Проклятые коновалы снова меня оживили, а это
нечестно. Я хочу остаться мертвым.
- В живых оставаться куда лучше, - говорит сержант. - Когда остаешься в
живых, то всегда есть возможность, что тебя уволят из армии на гражданку. Не
то, чтобы это случалось сплошь и рядом, потому как людей на фронте не
хватает. Но шанс-то все-таки есть.
- Хочу остаться в мертвых, - твердо заявил я. - После третьего раза по
"Актам о войне" это моя привилегия.
- Но наши враги превосходят нас в людской силе, - говорит старший
сержант. - Все эти миллионы и миллионы их солдат! Нам нужно было иметь
больше боеспособных мужчин.
- Мне это все известно. Послушайте, сержант. Я хочу, чтобы мы победили.