""По дороге в Рай…"" - читать интересную книгу автора (Барановская Нина)Беседа автора с героем - накануне выхода книги… Беседа Нины Барановской и Константина Кинчева- Ну, что ж, Константин Евгеньич, давненько мы с тобой не виделись. Много воды утекло, много событии произошло. В июне нынешнего 1992 года, ты мне когда звонил, то говорил, что в Израиль на гастроли собираетесь? Удалось съездить? - Да. И тебе того же желаю. Обязательно надо тебе съездить туда. - Легко сказать… - Тебе обязательно надо в Иерусалиме побывать. - Я смотрю, на тебя Иерусалим сильное впечатление произвел… - Это не то слово. Понимаешь, там главное - это небо, эти камни. Те же, что и при Нем. Обязательно поезжай туда… - Я боюсь. - Чего? - А вдруг, окажусь там и… ну камни… и все… - Ты что же, хочешь сказать, что Его не было вовсе? - Окстись! Нет, не в этом дело. Ведь какие-то вещи себе в воображении иначе представляешь, чем это на самом деле. Несовпадения боюсь образа этого города, который во мне уже существует, и реально существующего Иерусалима… - Не бойся Главное, там оказаться. Эти камни… Я в Израиле попал на праздник как раз Иоанна Предтечи, на Иванов день. Ты знаешь, такого кайфа у меня никогда в жизни не было. С этим ничто нельзя сравнить. А однажды я одну монахиню ночью до дома провожал, белую монахиню, она в арабском квартале жила, а туда ночью ходить опасно. Арабы… Говорят, опасно у них… И вот, когда я возвращался я ночью в Гефсиманский сад зашел. - Погоди, погоди… Он что, до сих пор существует? - Конечно, правда огорожен, экскурсии туда ходят. Ну, понимаешь? Достопримечательность. Но это днем. А ночью… Это не рассказать… - Я бы, наверное, не смогла туда войти. - Я входил… - Я столько раз читала, и каждый раз ком в горле, когда Он один совсем, и уже все понимает, знает, что ждет его, а они его все предали, ученики его… - Я там был. И в Вифлееме, в храме Рождества, И у гроба Господня А концерты мы играли знаешь где? - Нет, конечно, не знаю. - В Геенне Огненной! - ??? - Это такое место в городе, куда в древности стаскивали всякую сволочь, трупы бродяг, воров, убийц, А чтобы зараза от этих трупов не распространялась, там все время горели костры. Поэтому она и Огненная. И я им там сказал, что напрасно они ждут Мессию, что он уже приходил к ним, а они его распяли, как вора и разбойника. Я сказал им: "Он к вам больше никогда не придет!" Я им сказал, что их вера сатанинская… В газетах потом писали: доколе же, мол, мы будем приглашать в Израиль антисемитов? - Так ты теперь антисемит? Это что-то новое. А как же твой друг Рикошет? - Да я не то чтобы евреев не люблю… Да и Рикошет… - Что, хочешь сказать, какой же он еврей? - Ну типа этого… Да нет, я к евреям всегда относился нормально, но после гастролей в Израиле стал очень плохо относиться к иудейской вере. Считаю эту веру сатанинской, и в этом плане путь протоиерея Александра Меня мне кажется апостольским, поскольку он обращал в православие именно евреев, отводя их от иудейской веры. Иудеи до сих пор считают Христа вором и разбойником, заслуженно понесшим кару, считают, что он шел на Иерусалим с войском и хотел свергнуть законную власть. Поэтому к иудеям я отношусь враждебно. - А как же насчет того места в Писании, где говорится, что в Царстве Божием не будет ни иудея, ни эллина, что все люди равны? - Равны. А вера - сатанинская… Да-а… А я еще в Иерусалиме креститься хотел. - Опоньки! - Я хотел, а потом мне сон приснился. Снится мне странник, старик, весь в белом, конечно, и говорит он мне: "То, что ты ищешь, от чего ты маешься, рядом с тобой. Там, где ты раньше жил, зажглись два светильника…" И проснулся я. Что такое, думаю. Что за светильники?… И возвратившись, узнаю, что дружки мои Мешок и Андрюха Киселев - Мешка ты знаешь, ты у него была, и Андрюху там тоже видела… - Андрюха Киселев - это тот, который текст "Шестой лесничий" написал? - Да, он… Вот и узнал я, что они с Мешком теперь сторожами работают в церкви. Рядом с домом, где я жил, когда в школе учился, подворье Оптиной Пустыни. Там они и работают. Короче, Мешок меня и окрестил. А я уж и детей всех тоже сразу окрестил: и Женьку, сына, и Верку. Только Сашка, оказывается, уже крещеная была. С Сашкой мы обвенчались в церкви… - Слушай, ну, знаешь ли… Ну ты… Погоди-погоди… Я в книжке этой распинаюсь, все пишу, как Кинчев попов не любит, про ересь стригольническую, ну и тому подобное, а тут вдруг такие новости. Да ты мне, парень, всю концепцию разрушаешь! - Да нет, ты все очень верно написала. Но одно другому не противоречит. Просто можешь теперь так и написать: снизошла на Кинчева в Иерусалиме благодать. Так оно и есть. То есть, я туда приехал, и на меня снизошла благодать и голову я приклонил… Ну вот, как Гребенщиков заговорил… - Значит, все разговоры про то, что церковь - это контора, в прошлом? И там же, в прошлом, неприязнь к попам? И инцидент в Печорском монастыре забыт, где тебя ладаном окуривали и изгоняли? - Попы, конечно, тоже, как и все люди, разные бывают. Наверняка есть и среди них подонки. Только мне ли их судить? Это раньше все гордыня моя во мне говорила. Да и в Печоре… Правильно они тогда… Явился я, понимаешь ли, на голове перекисью крест выжжен… и все просто радоваться, вроде, должны были, что я осчастливил своим посещением… гордыня… нет, чтобы тихо и смиренно, преклонив голову… Так мне и надо было тогда… - Если ты все это искренне, я рада за тебя. Только… трудно тебе теперь будет. Ну, хорошо. А как вас принимали в Израиле, как концерты прошли? - Ой, очень классно! Там же все эмигранты, все по-русски говорят. Никакого языкового барьера. Куча алисоманов… - Вы, как погляжу, за последние три года полмира объездили. Где только не побывали… - Ну где-где?… В Венгрии, Чехословакии, Германии, Франции, Израиле, Греции… В США были с Петькой Самойловым по частному приглашению Джоанны Стингрей, а в остальных странах - с гастролями. - Я помню. И помню, как ты звонил и делился впечатлениями. Штаты, мол, за неделю обрыдли, эмигранты наши надоели, и скучно там, а уж жить бы там вообще не смог, и в Европе, говорил, скучно, мол, "по-маленькой" живет Европа, никакого тебе размаха, никакого веселья и уж, конечно, никакой душевности. И Греция не Греция, а похожа на Азербайджан, и эллины все куда-то подевались, а встречались только морды, как на каждом московском рынке. - Нет, во Франции… Из всех стран наибольший интерес вызвала Франция… - Угу. Ты говорил, что только юг Франции, Марсель, в частности. А что в Париже все снобы… Ведь нашего советского человека когда за границу выпускают, он возвращается обычно с глазами на затылке. А ты… Пожалуй, единственный человек среди тех, кого я знаю, который возвращался каждый раз не со съехавшей крышей, а еще и брюзжал, типа, куда их вонючим столицам до Расеи-матушки… - Ну а что… В той же Америке… Мы пробыли там три недели, но этого хватило надолго, Опять же из-за беспробудного пьянства, потому что все эмигранты считали своим долгом питься и излить мне душу. У них там, наверное, не принято это. И за эти три недели мой сосуд любви к людям был исчерпан, и мне пора было валить домой, чтобы наполнять его по новой. - Но были же и там интересные встречи? Ты, когда только вернулся, говорил, что с Аксеновым на каком-то вечере столкнулся, что Наймам о тебе очень лестно отзывался. - Наймана я не видел. Просто мне сказали, что был какой-то совместны их вечер с Бродским, и на этом вечере Найману задали вопрос, что он думает о моих песнях. - Тогда он и сказал, что ты один из самых интересных русских современных поэтов? - По рассказам - да. После этого меня и стали всюду приглашать выступить. - Русский человек и в Африке русский. Пока авторитеты не заявили о ком-то: он талант, никто не поинтересуется… - А с Аксеновым я вообще уже забыл, как там дело было, я, вроде, пьян был. - Когда ты звонил мне сразу после возвращения, то рассказывал такую историю: на ой-то эмигрантской встрече, куда тебя пригласили, подошел к тебе Аксенов и спросил, ты ли тот самый Кинчев, который написал "Экспериментатор движений вверх-вниз…" А будто, в свою очередь спросил, а не тот ли он самый Аксенов… - А потом что? - А потом, сказал ты мне, мы с ним выпили по рюмочке… Ладно, давай вернемся на родную землю. В прошлом году мы с тобой виделись сразу после августовских событий, Я помню, какой ты был тогда, несмотря на то, что встреча наша была не из веселых - мы похоронили Майка Науменко только что. И все же ты был почти в эйфории. Все говорил, вдруг снова Москву полюбил, москвичей полюбил… Ты никогда потом не жалел, что две ночи был у "Белого дома"? Сейчас ведь многие бухтят, что это было зря, что демократы страну довели? - В дни августовских событий я, действительно, был среди защитников "Белого дома" и две ночи подряд пел им свои песни, о чем и сейчас не жалею. Наша жизнь на Земле слишком маленький отрезок, и не наше дело оценивать сегодняшнюю ситуацию в России, Россия стояла и стоять будет. А мы в этой цепи всего лишь крохотное звено. Смешно на этом участочке давать какие-то оценки процесса вообще. России смешно над нами. И с нами, и со страной, в принципе, ничего не происходит. Мы выступаем, поем свои песни, занимаемся тем, чем и хотели заниматься, и делаем это, как умеем. И с Россией сейчас то, что и должно было произойти - отсеиваются иноверцы, остаются славяне. Ну, а если хохлы отлетели - значит, так и надо. На мой взгляд, кто хочет, пусть отваливает. Стране от этого не убавится, а может, даже прибавится, потому что будут добрее к нам относиться. - Мы разговариваем, а по телевидению в это время съезд транслируют. И Ельцин уже с заявлением выступил и послал далеко и парламент с Хасбулатовым, и съезд, и нас всех на референдум позвал - решать, кому мы доверяем, а кто шел бы ко всем… - Ну, че, и пойдем… на референдум… за Ельцина голосовать… Сейчас вот скоро на гастроли в Свердловск… - В Екатеринбург. - …да. Поедем туда, так на концертах буду всех агитировать на референдуме за Ельцина голосовать. - Ну, там-то его и так все любят и ему верят. Его же город. - Все равно. На всякий случай… - Я и про август прошлого года, и про сегодняшний съезд к тому, что теперь непонятно, чего ждать дальше. Как-то стремно заглядывать в будущее. А вы в группе строите какие-нибудь планы? - Насчет будущего "Алисы" - я в него не гляжу. Это удел астрологов, хиромантов и прочей нечисти - я считаю так. Надо бы клипы делать, но мы их не планируем - дорого очень. Состав группы нынешний считаю стабильным. - И окончательным? - Насчет окончательного - это уже вопрос будущего, которого нам не дано знать. - А как на концертах сейчас? Спокойно? - Беспорядки во время наших концертов в большинстве своем спровоцированы. Вот, к примеру, на последнем концерте мы отказались от милиции. Этим мы у них как бы отобрали кусок хлеба, потому что сейчас каждый мент стоит триста рублей в час - это довольно ощутимые деньги для нашей конторы. Поэтому мы отказались от их услуг. Тогда они переоделись, приехали и устроили потасовки в зале. Вот и все. Сейчас в Москве Скляр рок-клуб открыл, так туда уже несколько раз ОМОН врывался, шмонали всех. Это они так охранять хотят. Просто рэкет, настоящий ментовский рэкет. - Говорят, у вас появилась целая система фан-клубов? - Система фан-клубов "Алисы" особо не налажена. Есть какое-то подобие такого фан-клуба в Москве и Питере. Все упирается в помещения, которых нет. Поэтому пока все это происходит на частных квартирах. В Москве девочку Катю родители из-за этого просто готовы выгнать из дома. Конечно, нам хотелось бы, чтобы отношения нашей "армии" и группы были более теплыми, а с другой стороны, не хотелось бы, чтобы они постоянно сидели у меня в подъезде, как это происходит сейчас. - В вашем буклете призыв к фанам по конкретному адресу перечислять деньги. Я не очень поняла, зачем это, что это за авантюра. Объясни, если не трудно. - Деньги - элементарно: нам - на житье-бытьё, фанам - для того, чтобы они приобретали пластинки, потому-что в магазинах пластинок, в общем-то, нету, то есть они приобретают пластинки и всякую побочную продукцию: нашивки, наклейки и так далее. Но не это самое главное. В этом пакете, который получают фаны, дается членский билет, предоставляющий право бесплатного посещения всех наших концертов в течение года. Ну, а при там, что сейчас, сама знаешь, какие цены на билеты, это неплохая поддержка для фанов. Сейчас на новый 1993 год я хочу произвести что-то вроде перерегистрации членских билетов за определенную цену, естественно, но для тех, кто живет в других городах, старый членский билет остается действительным и дает право посещения концертов, хотя в нем и оговорено, что по нему проходка возможна только в 1992 г. Сейчас мы занимаемся этим вообще себе в убыток, потому что пакет со всеми этими причиндалами стоит 150 рублей, почтовые расходы возросли дико, так что сама понимаешь… - Это я все понимаю. Меня удивили твои слова, что эти деньги в том числе идут и вам на житъе-бытьё… Это в каком смысле? - Ну, в каком смысле… Деньги, что мы получаем, я весь год раздавал на группу, мы на эти деньги жили, непосредственно… - Вот это мне как-то не очень понятно. Знаешь, давай я лучше не буду упоминать про "житье-бытье", а то как-то странно получается, будто вас фены содержат… - А кто же нас содержит? Если мы своей профессией выбрали исполнение песен со сцены? Нас содержат фаны… С концертов доходов у нас почти нет. Затраты на их организацию слишком велики. Основные средства, на которые существует грунта, это средства от продажи нашей продукции. Ведь мы ее создаем и выпускаем исключительно за свой счет и продается она только на наших концертах. И ничего тут зазорного нет. Так и напиши: на житье-бытье. Более того, я бы обратился к фанам с такими словами: если вы хотите увидеть наш клип, скиньтесь рублей по сто и пришлите нам, тогда мы сможем, наконец, снять клип… - Да, я слышала, что сейчас снять клип стоит порядка полутора миллионов. - Ну вот, а если бы прислали фаны по стохе, собрался бы миллион, и мы сняли бы клип. - А у вас продолжаются взаимоотношения с той студией, где вы осуществляли ваши последние проекты? - Мы больше там не будем писаться. На какой-то момент там была дружная, хорошая команда людей, которых еще не портили деньги, но все меняется. Как это у Булгакова? Люди-то ничего, только жилищный вопрос их заел… - Их только слегка испортил квартирный вопрос… - Да. А тут - их испортил вопрос денежный. Они "развалились", там новый совершенно штат. По "упаковке" студия неплохая, но для записи следующего альбома мы, наверное, будем поступать так: подгоним к репетиционной точке передвижку… То есть, как "БлокАда" записывалась… - Передвижку "мелодиевскую"? - Или видеофильмовскую, неважно какую. Бегунов (из группы 'Чайф", - Н.Б.)тут сказал, что у него новый наш альбом как бы ассоциируется с "Энергией" (и для меня тоже - по вкладу моему в него, по психологическим затратам, по тому, как он мне давался), а следующий альбом будет как бы второй "БлокАдой", на новом, естественно, качественном уровне. То есть, мы его запишем быстро, с минимумом всяких дописок, доделок, - А ты уже знаешь, какие вещи в него войдут? - Приблизительно знаю… - Но говорить пока не хочешь?… - Нет, почему… Значит, так: "Дурак", "Жги-гуляй", 'Черная метка", "Черная рок-н-ролл мама", "Звезда свиней", цоевская "Спокойного сна", Чумы песня "Земля в воде", "Белая невеста", "Агония" и… как же она называется?… "Поезд", тоже Чумы песня. Две песни Чумы будут и одна Цоя, остальные мои. Но это я перечислил с запасом, потому что войдет, наверняка, меньше песен. - Слушай, а вот ты говорил в свое время, что в "Для тех, кто свалился с Луны", альбом, который вы только что записали и который должен выйти на пластинке в начале 1993 года, войдет песня "Танцевать". Я ее в новом альбоме не услышала. - А че-то мне не нравится, как она в электричестве звучит. По-моему, все-таки это "подгитарная" песня… А я все же возвращаюсь к разговору о том, за счет чего мы живем… Видишь, покоробило тебя… Но все-таки, за счет чего и кого живет любой артист? Не за счет публики разве? - В принципе, да. Но об этом как-то не принято говорить, все это обретает обычно эдакие завуалированные формы… - Это в тебе твоя несколько чрезмерная щепетильность петербургская говорит. - Черт его знает, может быть, ты и прав. - Это абсолютно нормально, понимаешь? Абсолютно нормально. Конечно, мы живем только благодаря им. Благодаря чему же еще. если брать материальную сторону жизни? - Хорошо, твоя позиция мне ясна… Поехали дальше. Насколько я понимаю, вы теперь на полном самообеспечении… - А мы и всегда были на самообеспечении. - Я имею в виду, что вы сейчас никак не связываетесь с официальными структурами, с той же "Мелодией", например. - А мы и не связывались никогда. Мы там раньше просто бесплатно писали альбомы, благодаря Вите Глазкову. Но пластинки, которые там выходили, ведь не являются нашей собственностью. Случись со мной что, и Сашке не на что будет жить, и Аньке (нынешней и бывшей жене. - Н.Б.). Ни "БлокАда", ни "Шестой Лесничий" нам не принадлежат. Слава Богу, с "Шабашом" хоть по-другому. Ведь я Алика Тимошенко сколько теребил, когда можно было забрать наши авторские права у "Мелодии", когда это стоило копейки; палец о палец никто не ударил из директоров, поэтому у меня Алик и уволен к чертовой матери. Да и на "Шабаше" мы могли бы, если бы не он уже заработать столько денег и благодаря этому иметь возможность заниматься только творчеством, а не заботиться о хлебе насущном. - И что же, ты теперь еще и директорскими делами занимаешься? - Да… - Ничего себе. Веселая у тебя жизнь! - Ох, веселая… - А Слава у вас еще работает? - Слава - чистый администратор. - Концертная деятельность, гастроли и тому подобное? - Да все это. Но вместе со мной. Я и этим занимаюсь. - А в основном как директор тем, что называется политикой группы? - Ну да. - Расскажи, пожалуйста, о вашей издательской деятельности. Мне в свое время Серега Степанов говорил, что ты помог ему в издании газеты "Иванов". Каким образом и в какой степени? И еще. Я тут обратила внимание, что в выходных данных газеты "Шабаш" ты поименован как член редколлегии. Какие у тебя функции как у члена редколлегии? - На издание "Иванова" мы с Петей Самойловым попросту дали деньги… - То есть, были как бы спонсорами этого проекта, финансировали его? - Совершенно верно. А что касается "Шабаша", то я полностью доверяю Степановым - Сереге и Олесе. Они профессионалы. Газета - это их дело. Я считаю их людьми талантливым и компетентными в издательских вопросах. "Шабаш" - полностью наше издание. - Вы оплачиваете полиграфические услуги, выкупаете тираж? - Да А Степановы занимаются именно творческой стороной вопроса… Нет, мы, конечно, тоже участвуем в творческом процессе посильным образом. Наши ребята пишут статьи, я вот обещал о поездке в Иерусалим дать материал. Пока, правда, не собрался… Мы уже начали и авторские гонорары выплачивать корреспондентам нашим. Мозговой центр - Олеся и Сергей. Они и макетом занимаются. Сейчас уже третий номер готовится. Он будет шестнадцатиполосным. - Ого! - Да-а… Ну, а последующие уже будут более широкообзорными. Это ведь сначала, что называется для затравки были выпуски, посвященные исключительно "Алисе". В дальнейшем газета будет охватьвать все темы, все персоналии, имеющие отношение к року. Очень большое место мы отведем в будущем поэзии подростковой - как со знаком "плюс", так и со знаком "минус". - Вы что, хотите публиковать те стихи и тексты, которые присыпают вам фаны, читатели "Шабаша"? - Вот-вот. Уже много накопилось такого материала. Я кучу посланий отдал Степашке, чтобы они с Олесей там разобрались и подготовили к публикации как бы под двумя рубриками - как надо писать и как не надо писать. - Не боитесь обидеть тех, кто пишет "как не надо"? Подростки - народ ранимый. - Но, наверное, лучше сразу объяснить человеку, что не надо браться не за свое дело. - Нет, это я понимаю, конечно, надо объяснять такие вещи. Но мне думается, лучше делать это по возможности деликатно, с глазу на глаз, а не на печатных страницах. Я ведь из собственного опыта помню, как мне приносили бездарные тексты и стихи и как трудно было называть вещи своими именами, объяснять авторам, почему же то, что они сами считают поэзией, на самом деле таковой не является. Я помню, до каких трагедий порой доходило. Однажды автор текстов группы "Пепел", по-моему, Женя Иванов его звали, чуть не разрыдался у меня в кабинете, когда я сказала, что не могу допустить, чтобы исполнялись такие неграмотные и бездарные тексты. - Ну, посмотрим. Начнем, конечно, с положительного. Я, видимо, сам буду эту страницу вести, сам буду объяснять начинающим поэтам, что у них хорошо, а что плохо, и почему хорошо, почему плохо, почему мне одно нравится, а другое нет. Это должна быть молодежная такая, интересная, веселая газета со всякими прибамбасами. А обиды?… Но я тоже там всякие карикатуры на себя не возбраняю же публиковать - шаржи, карикатуры, сколько угодно. Какие там обиды, пускай, ради Бога! - То есть, у вас, я смотрю, целое предприятие. - Да-а! А сейчас открывают еще магазин "Жги-гуляй", чисто коммерческий. Должны открыть. Во всяком случае, я уже замутил голову кооператорам, у которых денег много. Они палатки свои сворачивают и сейчас хотят как раз откупить территорию. - А чем торговать будут? - Ну, конечно, и "snikers"ами и водкой, но в том числе и нашей продукцией. - А не боятся господа коммерсанты под такой вывеской торговать сникерсами и водкой, да еще, как ты говоришь, круглосуточно? Вдруг найдутся охотники, заев стакан водки сникерсом, начать там все жечь и гулять? - Более того, я уже договорился с пивзаводом о выпуске пива марки "Жги-гуляй" с моей рожей на этикетке. - Совсем ты охренел, парень. Христианин фигов. Обратился он, понимаете. Ну-ну! - Так это пиво же! Его же из хлеба делают! Напиток, который сам Господь… Ох, прости меня Господи! Господь, говорю, он же обращал воду в вино! Пиво же… "Жги-гуляй"!… - Знаешь, тут в одном из выпусков пресс-клуба авторского телевидения дяденька какой-то, уж не помню в связи с чем, сказал такую вещь: он убедился, что на Руси основным национальным блюдом до сих пор остается "каша в голове". - Да, хорошо. Что ж, полностью под этим подписываюсь. Она-то как раз в моей голове и присутствует. - Нет, я просто вспоминаю, как после того, что мы год не виделись, появляется Кинчев и, едва перешагнув порог, заявляет, мы теперь одной с вами веры, Нина Александровна! - Да-а! Именно! - …и тут же начинает меня порицать, что я в церковь редко хожу. Одно слово, ортодокс! - Не-е, в церковь надо ходить Уж очень там приятно. - Да просто хорошо! - Хорошо. И приятно. А поскольку я человек, понимаешь, такой, подвержен всякому… всякие приятности очень люблю - ну, алкоголь там, скажем, и… всякое другое… - …и церковь! Хороший ряд получается! - Да уж! А что? Церковь, церковь… Я вот всегда говорю, что церковь - та же баня! - 0-о-х!!! - Да! Только в баню ходишь - моешь тело, а в церковь ходишь - моешь душу! Вот что такое церковь! - Мне еще в лесу очень хорошо. - Так лес - тот же храм. Хотя конечно, смотря куда забредешь. Вот если в осиновый лес… Ой, какие тревожные леса осиновые… или где папоротник да бузина - ой, не кайфовый лес какой сразу становится, очень тяжелый… А вот где еловый сухостой… Вроде и мрачно, дремучий лес-то, а все равно хорошо… - А я и папоротники, и осины люблю. По мне, все, что растет, - все хорошо, все Божье… - А я вот еще начал людей с реками сравнивать… - Да, я тут слышала одно твое интервью на телевидении… - Ага, я про то говорил что есть люди-космосы, есть океаны, есть люди-озера, люди-реки, люди-лужи, люди-плевки… Себя я причисляю к реке. И вот я думал, какая же я река? И понял, что река Вуокса на самом деле… - Вуокса? Та самая, на берегу которой я теперь живу? Но почему именно Вуокса? - Ну, ты же знаешь, какая она. Вот и я, как Вуокса: то широко разливаюсь, спокойно, то снова вдруг весь сузился, мелким становлюсь, сварливым, а то опять все широко, раздольно… Ну, такая небольшая, в общем-то, речонка, но… - Ничего себе небольшая! Это Вуокса-то?! - Ну, если ее сравнивать с Нилом или Волгой… - Ну, разве что в сравнении с Нилом или Волгой, а так-то у нее протяженность тоже будь здоров, чуть ли не сотни километров. - Сотни километров - ну так что ж… А вот два человечка у меня - так это целые космосы, космические реки… Башлачев да Ревякин. Я, река Вуокса, очень скромно смотрюсь в этом плане. - Скромно, скромно. - А я и Шевчука считаю все-таки морем. Не рекой, потому что… Я-то пресноводный, а Юрка соленый… да, соленый. - А кто тогда Славка Бутусов? - То-оже река. Тихая такая. - А Саша Аксенов, Рикошет? - Рикошет - это озеро. Но такое, в котором проточная вода, течения всякие там… Это без мазы… - Да-а, интересно. - Ну, а о лужах да плевках мы говорить не будем?… - Не будем. Послушай, я все хотела спросить: ты, когда читал рукопись книжки этой, не обиделся там, где я провожу параллели между юродивыми Христа ради и тем, что делаешь ты? - Да ты чего? Наоборот, ну так в кайф! Ты не представляешь, как я порадовался, когда это прочитал. Мне это больше всего понравилось. Я просто не такой образованный и не смог бы сам все это так объяснить. Ты понимаешь, я как раз новую песню только что, перед тем, как ты мне рукопись дала, написал. Знаешь, как она называется? - Откуда ж мне знать, раз только что написал? - Называется песня - "Дурак"! - Ты серьезно? - Куда серьезнее-то?! - Эх, жаль гитары у меня нет. Прочти хоть текст. Тем более, это будет как бы взгляд в будущее, в новый альбом "Алисы". - Тогда я начинаю. - Валяй! - Ну, значит, "Дурак" Декабрь 1992… |
||
|