"Джек Шэфер. Шейн (вестерн)" - читать интересную книгу автора

- Не спешите так, незнакомец.
Мне пришлось крепко вцепиться в жердь, иначе бы я свалился назад, в
кораль. При первых звуках отцовского голоса человек и его конь, как одно
существо, снова оказались повернуты к нам, и глаза незнакомца будто
сверлили отца, горящие в мягкой тени под полями шляпы. Опять они меня
словно схватили, и я задрожал. Что-то неуловимое, холодное и устрашающее
повисло в воздухе между нами.
Я в изумлении смотрел, как разглядывают друг друга отец и незнакомец,
неспешно оценивая один другого с невысказанным пониманием, свойственным
братству взрослых людей и непостижимым пока для меня. А потом над нами как
будто пролился теплый солнечный свет, потому что отец улыбнулся и
заговорил с протяжными ударениями - это означало, что он уже принял
решение.
- Я говорю, не торопитесь так, незнакомец. Еда скоро будет на столе, да и
переночевать вы сегодня здесь сможете.
Незнакомец спокойно кивнул головой - как будто тоже принял решение.
- Очень любезно с вашей стороны, - сказал он, спрыгнул с седла и пошел к
нам, ведя лошадь в поводу. Отец зашагал рядом с ним в ногу, и мы все
вместе направились к сараю.
- Меня зовут Старрет, - сказал отец, - Джо Старрет. А вот этот, - он
махнул рукой в мою сторону, - зовется Роберт Макферсон Старрет. Слишком уж
много имен для одного мальчонки. Я говорю просто Боб.
Незнакомец кивнул еще раз.
- Зовите меня Шейн, - сказал он. А потом, уже мне: - Так ты Боб, значит.
Ты довольно долго наблюдал, пока я приближался по дороге.
Это был не вопрос. Это было простое утверждение.
- Да... - пробормотал я с запинкой. - Да. Наблюдал...
- И правильно, - сказал он. - Мне это нравится. Если мужчина наблюдает за
всем, что происходит вокруг, он ничего не упустит.
Если мужчина наблюдает... При всей своей мрачной наружности и прищуренном,
тяжелом взгляде этот Шейн знал, чем доставить удовольствие мальчишке.
Тепло его слов не покидало меня, пока он ухаживал за своим конем, а я
суетился вокруг - повесил на колышек его седло, подкинул вилами сена,
рьяно путался у него под ногами и спотыкался о свои собственные. Он
позволил мне снять уздечку, и конь, который теперь, вблизи, оказался куда
больше и мощнее, чем я думал, опустил ко мне голову и терпеливо стоял,
пока я помогал незнакомцу соскрести с него лепешки налипшей пыли. Только
один раз он остановил меня. Это случилось, когда я потянулся, чтобы убрать
седельную скатку. В то мгновение, когда я к ней прикоснулся, он забрал ее
у меня и положил на полку с таким непреклонным видом, что я понял - это
трогать нельзя.

* * *

Когда мы втроем вошли в дом, мать уже ждала, и на столе были приготовлены
три прибора.
- Я увидела вас в окно, - сказала она и подошла пожать гостю руку. Она
была тонкая, живая женщина со светлой кожей, на которую даже наш здешний
климат никак не действовал, и с массой пышных светло-каштановых волос -
она их высоко закалывала, чтобы хоть немного, как она любила говорить,