"Лев Шейнин. Рассказ o себе ("Записки следователя") " - читать интересную книгу автора

тогда довольно много беспартийных и среди них несколько старых, "царских",
следователей, из которых мне особенно запомнился Иван Маркович Снитовский,
коренастый крепыш лет за шестьдесят, украинец, с лукавым добродушным лицом и
темными смеющимися глазами. Он имел за своими плечами почти тридцатилетний
опыт работы судебного следователя и перед самой революцией занимал пост
следователя по особо важным делам московской судебной палаты. После
революции, в отличие от многих своих коллег, Иван Маркович не эмигрировал за
границу. Несмотря на свое дворянское происхождение, он сразу принял
революцию и поверил в нее. Энтузиаст своего дела и глубокий его знаток, он
охотно делился своим огромным опытом с молодыми товарищами, многие из
которых сели за следовательский стол непосредственно от станка или пришли с
партийной работы.
После моего назначения в губсуд я был прикреплен в качестве стажера к
нему и еще к одному старшему следователю, Минаю Израилевичу Ласкину.
Последний начал свою деятельность в качестве следователя уже после
революции, в 1918 году, придя студентом в ревтрибунал. Небольшого роста,
очень живой, быстрый, находчивый, Ласкин тоже без памяти любил свою
профессию и был одним из лучших следователей московского губсуда.
Президиум губсуда, не без основания несколько обеспокоенный моим
возрастом, поручил этим двум следователям в течение полугода поработать со
мною, чтобы выяснить, как выразился председатель губсуда, "что получится из
этого рискованного эксперимента".
Когда я вошел в кабинет Снитовского (уже предупрежденного о моем
приходе и прикомандировании к нему), он быстро встал и, улыбаясь, подошел ко
мне.
- Ну, здравствуйте, здравствуйте, молодой человек, - произнес он,
пожимая мне руку. - Чай, осьмнадцать еще не стукнуло, а?
- Скоро стукнет, - сказал я, сразу проникаясь симпатией к этому
приветливому, веселому человеку со смуглым, крепким лицом, освещенным
сиянием больших темных глаз.
- Ну, ну, не беда, не смущайтесь. Молодость - это недостаток, который с
каждым часом проходит. Давайте присаживайтесь вот здесь, в кресле,
чувствуйте себя как дома, и начнем знакомиться...
А через час, очень незаметно для меня, с самым простодушным и веселым
видом, Снитовский уже узнал обо мне чуть ли не все, что можно было узнать,
Только потом я оценил эту поразительную способность выяснять с
необыкновенной быстротой все интересующие его вопросы, отнюдь при этом как
бы и не расспрашивая, не прожигая собеседника "проницательным" взглядом, а
как-то весело и непринужденно, даже не разговаривая, а болтая, смеясь и шутя
и необыкновенно при этом к себе располагая.
Нужно ли говорить, что уже к концу нашего первого разговора я был
по-мальчишески влюблен в этого человека, и мне отчаянно хотелось заслужить
его симпатии и веру в мои молодые силы.
В тот же день я познакомился и со вторым своим шефом - Ласкиным.
Оказалось, что мы с ним земляки по городу Торопцу Псковской губернии, где я
провел детские годы и вступил в комсомол, и что Ласкин отлично знал и хорошо
помнит моих старших сестер, кончавших гимназию в то самое время, когда он
заканчивал там же реальное училище.
Иван Маркович и Минай Израилевич отнеслись к поручению - проверить,
"что получится из этого эксперимента", - с большой добросовестностью, и я