"Перси Биши Шелли. Эпипсихидион " - читать интересную книгу автора

Перси Биши Шелли.

Эпипсихидион


----------------------------------------------------------------------------
Перевод В. Микушевича
Предисловие. Перевод К. Бальмонта
Перси Биши Шелли. Избранные произведения. Стихотворения. Поэмы. Драмы.
Философские этюды
М., "Рипол Классик", 1998
OCR Бычков М.Н. mailto:[email protected]
----------------------------------------------------------------------------


ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ


Автор нижеследующих строк умер во Флоренции, готовясь отправиться в
путешествие на один из самых диких островов Спорадского архипелага, который
он купил, где оборудовал руины старого здания, намереваясь осуществить план
жизни, приспособленный скорее для того лучшего и счастливейшего мира, где он
теперь обитает, но едва ли пригодный в здешней юдоли. Его жизнь была
необычна не столько благодаря романтическим превратностям, разнообразившим
ее, сколько благодаря оттенку идеального, проистекавшему от его собственного
характера и чувствований. Настоящая поэма, как Vita Nuova Данте, достаточно
вразумительна для читателей определенного рода и без фактической истории
обстоятельств, относящихся к ней, а для читателей другого рода она навеки
останется непостижимой за неимением соответствующего органа для восприятия
идей, трактуемых в ней. Так пусть же "великого позора сподобится тот, кто
прячется в облачении риторических фигур и красок, а, спрошенный, не способен
сбросить со своих слов такое одеяние ради истинного понимания".
Настоящая поэма, кажется, была задумана автором как посвящение к поэме
более длинной. Строфа на противоположной странице - почти дословный перевод
из знаменитой Дантовой канцоны:

Voi, ch'intendendo, il terzo ciel movete etc.

Дерзость заключительных строк, предпосланных его собственному
сочинению, вызовет улыбку по поводу моего несчастного друга, но пусть это
будет улыбка жалости, а не презрения:

О песнь моя, боюсь, что мало тех,
Кто воспринять бы мог твой тонкий дух,
Поскольку твой непроницаем строй,
И, если снизойдешь до тех, кто глух,
Ничтожеству вверяя, как на грех,
Непостижимый смысл и образ твой,
Утешься ты последнею игрой
Моей отрады, ввергнутой во тьму,