"Игорь Иванович Шелест. Опытный аэродром: Волшебство моего ремесла " - читать интересную книгу автора

помеле, купленном в Австралии. Да и многие здесь парят поразительно смело,
красиво! Бросаются в бездну без посторонней помощи, без лебедки, резиновых
шнуров-амортизаторов, самолета и часами парят, как орлы, не имея рулей,
сиденья, парашюта!.. Богатыри - не мы!
Думаю, это начало того, когда все люди будут летать запросто, как
сейчас ходят.
Обнимаю, твой Жос".
"19 мая 197...
Дорогой Сережа!
Написал письмо, собрался отправлять, и тут от тебя весточка. Прочел, а
больше догадался: почерк как у писателя или доктора - ничего не разберешь.
Итак, харьковчане утерли нос москвичам! Два часа висеть над Козловской
балкой или Карманом Узун-Сырта при ветре 10 метров в секунду - это
геройство!
Не сомневаюсь в рождении нового воздушного спорта. Мы живем в то время,
когда большой спорт требует отдачи всех сил, а часто и всей жизни, огромных
жертв, трудов, воздержания и т. д. Итог - сливки, они - удел единиц. И есть
другой спорт - спорт масс, спорт между делом. Образовался огромный разрыв.
Большой спорт массам недоступен и нужен как зрелище. А ведь каждому хочется,
пусть и попроще. И вот появился дельтапланеризм. Не нужны аэродром, самолет,
лебедка, инженер, формуляр, врач. Сам придумал, сам построил, сам летай.
Бьются нечасто. Запретить или закрыть нельзя, как нельзя запретить
самоубийство. Ведь не поставишь на каждой горушке по милиционеру!
Дельтапланеристам даже парашют не нужен - дельтаплан - сам парашют!
Вот я и загорелся, Серега, этим новым видом летания: хожу вокруг них,
сияю, как Кола Брюньон, полон оптимизма и предвкушения счастья в делах рук
своих, а пока испытываю радость в созерцании!
Пишу об этом тебе, полагая, что ты не назовешь меня идиотом.
Обнимаю, твой Жос".
Складывая письма, Стремнин взглянул на Хасана - тот беззвучно смеялся,
и было заметно, что его позабавила шутливая озабоченность Жоса тем, как бы
друзья не сочли его идиотом. Серафим же, мечтательно улыбаясь, унесся
куда-то в мыслях, и, может быть, ему чудилось, как и он бросается с кручи
навстречу упругому ветру, ощущая над собой шуршание паруса-крыла...
- Ну так что скажете о письмах Жоса? - спросил Сергей.
Серафим встрепенулся:
- Отвечу словами Жоса: "Богатыри - не мы!"
Хасан перестал смеяться.
И тут в столовую ввалился Петухов - летчик-испытатель возрастом
постарше. Кряжистый, большой, усищи, борода. Падая на стул, простонал:
- Настенька, борща бы, да погуще, чтоб ложка стояла! - И уже обращаясь
к сидящим: - Ох и насмешил вчера нас один грузин!.. Скаридзе, что ли, или
что-то в этом роде... Вылетела из башки фамилия.
- Кто это? - спросил Отаров.
- Да выпускник на экзаменах в школе летчиков. "Вы учились на
юридическом факультете университета?" - спросили его. "Да, - говорит, -
учился". - "А что заставило вас пойти в летчики?" - "Видите ли, - не
смутился он, - родители прочили меня в судьи, а я рассудил, что труд судьи,
пожалуй, опасней работы летчика-испытателя".
- ?