"Борис Шергин, Степан Писахов. Сказы и сказки " - читать интересную книгу автора

и оттого приобрели значение высокое, общенациональное: они пособляли
утверждать русское имя на суровых берегах моря Мерзлого, осваивать земли
каменно-неплодные, учили мужеству, запасали опыт.
Борис Шергин постигал этот характер и культуру Поморья с детства: он
жил рядом с именитыми корабельными плотниками, капитанами, лоцманами,
зверобоями-промышленниками, присматривался к их обычаям, прислушивался к
разговорам.
В доме с маленькими комнатками-каютками, где на полках стояли сделанные
отцом деревянные модели парусников, Боря Шергин с жаром рисовал виденные в
порту рыбацкие, торговые, военные суда. С тщанием знатока вырисовывал детали
оснастки.
Страсть разжигалась живописью: в каждом городском доме висели
сработанные соловецкими богомазами картины с изображением кораблей, во
флотском экипаже створки шкафов были расписаны изображениями верфей,
морскими баталиями.
Становясь постарше, Шергин срисовывал орнаменты, заставки старинных
книг, учился писать иконы в поморском стиле, расписывал утварь, копировал
особый вид рукописного почерка - поморскую вязь.
В отроческие годы Шергину хочется успеть во всем. И, вслед за
талантливыми сказителями архангелогородцем Анкудиновым и заостровской
крестьянкой Бугаевой (она подолгу гостила у Шергиных, становясь их
"домоправительницей"), он начал исполнять "легендарные истории, сказки,
былины", записывать их печатными буквами в тетради, сшитые "в формате книг".
Едва ли мог себе представить гимназист Шергин всю серьезность этого
своего увлечения - ведь гораздо больше времени и сил отдавалось рисованию.
Приехавший в. Архангельск П. И. Субботин, директор художественной
школы-мастерской в Подмосковье, педагог, человек большой культуры, увидев
рисунки Шергина, советует ему бросить гимназию. Смущенный похвалами юноша
отправляется летом 1911 года в Москву, в Строгановское училище, показать
свои работы и слышит слово одобрения. После двух лет колебаний выбор сделан.
С 1913 года Шергин становится студентом-строгановцем. Но, овладевая
профессией художника, Шергин не может преодолеть влечение к северному слову.
Молодой архангелогородец в Москве выступал на утренниках словесности,
сказывал сказки Двинской земли.
И течение его профессиональной жизни изначально устремляется по руслам
двух искусств, которые временами будут сливаться: три его книги оформлены им
собственноручно. А тут еще археографический и библиофильский азарт Шергина,
все расширяющееся стремление освоить возможно больше сведений об истории
поморского Севера...
21 ноября 1915 года газета "Архангельск" (№ 260) опубликует "Письмо из
Москвы" под названием "Отходящая красота" с описанием концерта пинежской
былинщицы М. Д. Кривополеновой, подписанное инициалами Б. Ш. Как говорится:
"Первую песенку зардевшись спеть". Первое выступление девятнадцатилетнего
Шергина в печати.
"Письмо" исполнено восхищения "художественностью натуры" неграмотной
русской крестьянки (увидев в Третьяковской галерее "Богатырей" Васнецова,
певица "тут же к каждому из них спела соответствующую былину"). "Письмо"
славит Север, "обетованную Землю всех ценителей русской красоты".
Тогда же Шергин выступает рядом с Кривополеновой в Обществе любителей
российской словесности, а по приглашению видного фольклориста Юрия Соколова