"Борис Шергин, Степан Писахов. Сказы и сказки " - читать интересную книгу автора

поморов на рубеже прошлого и нынешнего веков, - всего того, что было
фактически народной культурой, и это создает поразительное богатство
стилистики его произведений.
В исповедально-портретных монологах, где каждое слово, интонация были
характеризующими, художник "до дна" раскрывал психологию героев ("Рассказ
Соломониды Ивановны", "Мимолетное виденье", "Митина любовь").
При сравнительной оценке произведений мастера, уже переживших
скоротечную славу некоторых сочинений его современников, припоминаются
страницы шергинского "жизнеописания" маляра Василия Феоктистова Вопиящина.
Оный Вопиящин рассказывал: "У иконного письма теперь такого рачения не
видится, с каковым я приуготовлял тогда... дверцы и ставеньки про свое
наивное художество. Которое, впрочем, художеством никто и не называл, но не
более как расписные ложки и плошки. Господин Менк, пейзажист из
превосходных, неоднократно удивлялся... процедуре нашего письма. Он говорил:
"Теперь я понимаю, для чего моя картина, висящая в гостиной, помрачнела в
десять лет. А дверь, которую здешний мещанин упестрил своей варварской
кистью сорок лет назад, не утратила колоритов".
Искусство Шергина не только долгие годы не утратит "колоритов" для
поколений читателей, но и будет объектом всевозрастающего, пристального
изучения со стороны новых поколений мастеров слова.
Работа Шергина над народным словом - это, как бы сказал Бажов, "дело
мешкотное", а не рысистое. Но это дело прочное, надежное.

Ал. Горелов

Двинская земля

Родную мою страну обходит с полуночи великое Студеное море.
В море долги и широки пути, и высоко под звездами ходит и не может
стоять. Упадут на него ветры, как руки на струны, убелится море волнами, что
снег.
Гремят голоса, как голоса многих труб, - голоса моря, поющие ужасно и
сладко. А пошумев, замкнет свои тысячеголосые уста и глаже стекла
изравнится.
Глубина океана - страшна, немерна, и будет столь светла, ажно и рыбы
ходящие видно.
Полуночная наша страна широка и дивна. С востока привержена морю
Печора, с запада земли Кемь и Лопь, там реки рождают золотой жемчуг.

Ветер стонет, а вам - не печаль.
Вихри ревут, а вам - не забота. И не страх вам туманов белые саваны...
Спокойно вам, дети постановных матерых берегов; беспечально вы ходите
плотными дорогами.
А в нашей стране - вода начало и вода конец.
Воды рождают, и воды погребают.
Море поит и кормит... А с морем кто свестен? Не по земле ходим, но по
глубине морской. И обща судьба всем.
Ростят себе отец с матерью сына - при жизни на потеху, при старости на
замену, а сверстные принимаем его в совет и дружбу, живем с ним дума в думу.
А придет пора, и он в море путь себе замыслит велик.